Григорий Лепс: «Я умел петь — и это меня спасло»

О ЕГО Сладкоголосом Манере

- Да, сообщат, что мои песни — это шансон. Для замещает! Сам я мню, что мои песни — это театр с веществами рока. Хотя, как и многочисленных иных исполнителей теперь. Всюду присутствует бит. Имеется в виду не манера музыки, а сама конструкция создания. С­етка-то роковая: тум-там, ту-ту-там, тум-там, ту-ту-там. Музыка — она и есть музыка, есть неплохая, есть ужасная.

О ПЕРВОМ Окладе

- В летние каникулы, еще в школе. Мне было 14 лет, и, как любой мальчик, я мечтал о магнитофоне. А отец сказал: «Желаешь магнитофон — иди трудиться, у тебя есть аж три месяца». Я и пошел трудиться в столовую. Хотя, денег все одинаково не достало, отцу привелось добавлять.

О САМООПРЕДЕЛЕНИИ

- Отец работал на мясокомбинате, а моя мать была врачом. Она желала, чтобы я пошел в завещанную семинарию. В молодости я пересекался с ребятами, которые там обучались. Они мне глядеться очень высокообразованными, больше понимающими, чем мы. Мне была занимательна их философия, и я размышлял о том, чтобы пойти учиться в семинарию после школы. Но этого не содеялось. Потому что ­мы-то предполагаем, но именно Бог знает, как нам будет лучше. А затем я пожелать стать большим барабанщиком, чтобы мне преклонялись, сообщали: «О, наставник!» Занимался музыкой очень серьезно, посиживал за барабанами по 5 времен в день. Соседи прибегали со всего дома: «Одернете этого умалишенного, он не отдает детей почивать вместить!» Занимался до тех пор, пока не показался подобной инструмент, как трагедий-машина, какая заменила результативную конструкцию. Я мочь петь — и это меня выручило.

О КОРПОРАТИВАХ

- Обычно ко мне все причисляются очень отлично. И я им признателен за это. Я человек свободный. Если мне ­что-то не понравится, я просто отыграю зачинщикам средства и смотаюсь — мурлыкайте сами. Безличных задач нет. Передернуть же меня ­чем-то довольно непросто. Я довольно концентрированный в этом идеи человек. Всюду я стремлюсь водить себя соответственно, чтобы людишкам не было постыдно за мое поведение. А часто давать выступления меня зовут люди, которые именуют меня своим ином. При этом, безусловно, я всегда желал не быть певцом тусовок.

О Ребятах

- У меня три дочери и сын. Но правдиво скажу, желается, чтобы в семье больше не было лицедеев. Шоу-бизнес — это собственный мир, частично бессердечный. Я хочу, чтобы детки сами выкарабкали дело по душе. Девченки для всеобщего развития играются на фортепиано. Все, включая сына Ваню, осваивают британский. И еще плавают.

О ЗДОРОВЬЕ

- Как-то меня на скорой увезли в лечебницу прямо с концерта — отворилось душевное метроррагия, какое не могли длинно стать. Реанимация, уколы — я еле жил. Для себя я осуществлял решения, стал намного отзывчивее относиться к своему здоровью. Соблюдаю диету — никакого алкоголя, ничего плодородного и жаренного.

ОБ Роздыхе

- На гастролях иду в биллиардную. Дома смотрю фактичные фильмы или закачиваю киноновинки. Обожаю ходить пешком.

О Жажде Зреть Вдвоем С АЛЛОЙ ПУГАЧЕВОЙ

- Грезу! Есть песня, на мой взгляд, очень хорошая. Я сообщал с Аллой Борисовной на эту тему. Ожидаем последствия. Было несколько мастеров, с какими мне всегда желалось наступать. Мечтания сбываются. Я спел с Аллегровой, Розенбаумом, Кобзоном, полагаюсь, и Алла Борисовна согласится. Дожидаемся вывода мастака. Но пока у меня есть больше массовая мишень, которую, если осуществится, я буду почитать вершиной собственной карьеры.

О РЕЦЕПТЕ Бестселлера

- Нет у меня такового рецепта. В моей жизни был только один случай, когда я постигнул, что это стопроцентный хит, — «Чарка водочки на столе» (песню написал певец Жека и реализовал ее за 300 $. — Прим. ред.). Потому что для советского человека это вправду очень значительно. Как только я услыхал эту песню, я ее сразу взял, потому что сразу постигнул, что это стопроцентное угадывание. Хит — вещица очень непонятная, песня может быть как очень рассудительная, так и абсолютно неумная, как, положим, «Я тебя не обожаю». Песенка какая-то, но людишкам нравится. А публика в большинстве своем непрофессионалы — они соответственны просто помнить слова, и все состояние.

ОБ ОЧКАХ

- По крупному счету для красы. У меня свалилось, безусловно, зрение чуток-чуток, может, минус полтора стало. Но, с иной стороны, есть и почтительные моменты. Во-первых, мои глаза очень осязаемы к свету, слезятся под софитами. По данной причине я и накутал впервые очки. Мне сообщали, мол, сходить на сцену в очках непристойно, и я в принципе с сиим согласен. Но затем режиссеры испытали, что у меня всегда текут плач, как это мешает трудиться. Во-вторых, я не очень обожаю, когда меня понимат на улице в нормальной жизни. Для этого стремлюсь темные очки не натягивать, когда я не на службе.

О ПОЖЕЛАНИЯХ СЕБЕ

- Здоровья. Как бы обычно это ни бряцало. Чем больше, тем лучше. Это наиболее что ни на есть хотя: если человек здоров телесно, этично, тогда он готов к ­чему-то, он может ­что-то создать, может еще трудиться, веселить людей и себя. Тогда еще можно, даже если не брать аншлаги, сохраниться орудующим певцом, быть на плаву. Вообще я бы хотел доиграть до такового момента и добиться подобного степени, когда буду обозначать только когда захочу, а не когда надо. Буду петь два раза в месяц.

(Илья Златов, 06.07.2022)