Геннадий Хазанов: «Эстрада закончилась с окончанием жизни Советского Союза»

Геннадий Хазанов: «Помост окончилась с завершением жизни Русского Единения»

О ТОМ, ПОЧЕМУ ПЕРВЫМ Представлением ТЕАТРА ЭСТРАДЫ ПОСЛЕ РЕМОНТА СТАЛ МЮЗИКЛ «МУЖДУ 2 МИРОВ»

— Вы видите, пропозиций было довольно, но нам появилось, что обнаруживать врата нашего театра надо бы сладкоголосим представлением. Всё-таки Театр Эстрады. Несмотря на определенную относительность этого словосочетания, иногда меня, что именуется, зацепляли ироническим вопросом: «Так что у вас — театр или концертный зал?» Мы искаемся где-то между. Спектакль «Между 2-ух миров» очень недалёк к решению на этот вопрос. Всё прочее — это уже на суд зрителей.

Композитор представления человек в мелодическом мире очень популярный, с огромным бэкграундом, — Александр Журбин. Знаменитая имя на нашей мелодической сцене. Я думаю, это и было наиболее основным основанием. А вообще Театр Эстрады — вскрытая стенд. У нас нет собственной труппы. И это выполнено совершенно рационально. Никаких обещаний перед тьмами многыми десятками актеров, которые трудятся в театре, у администрации также нет.

ОБ ЭСТРАДЕ КАК О ПОНЯТИИ

— Помост как мнение, а не совокупа жанров, окончилась с завершением жизни Русского Смычки. Подобного некоторого киножанра, как возвышение, в мире нет и не было нигде, помимо как в СССР. Там они именуют ее «шоу-бизнес».

Как ни странно, до сих пор есть подобная организация, как Москонцерт. Я подошел тама на занятие 50 лет назад. Мне смогут заявить, что она умерла. Кто это умер? Там, значит, упокойники функционируют? Нет, активные люди. Значит, наверное, я желаемое выдаю за реальное. Вокал, пляска и инструментал были, есть и всегда будут. Но такового понятия — сцена — уже не будет никогда.

О СОХРАНЕНИИ Прошедшего В ТЕАТРЕ

— Мне не хочется, чтобы театр становился в музей или в концертное кладбище. Это жизненный, трепещущий организм. Он обязан существовать сегодняшними задачами. И спектакль «Между 2-ух миров» — это предложение теперешних дизайнеров теперешним зрителям. А что это, эйдетизм прошлого или швырок в будущее? Я не знаю. Я вообще не очень обожаю учиться энциклопедичными формулировками. Сделали — представьте. Полагаюсь, что труд, который был положен творцами представления, увенчается триумфом и созерцатели не будут почитать, что время, мощь и всё другое были истрачены бесполезно. Премьера — 25 и 26 октября.

О СОХРАНЕНИИ АТМОСФЕРЫ И Вида ТЕАТРА ЭСТРАДЫ

— Это не моя награда, а тех, кто реализовывал реконструкцию, кто с симпатией, с уважением и с предосторожностью отнесся к этому, что им отбросило наше вчера. Я очень за это всем признателен. Вообще во значительном я думаю свою задачку разрешенной. Театр оборудован, с кончено зрения технических заявок, по наиболее святым меркам. Я не большой специалист, но звук, свет и всё, что нужно, приготовили с поддержкой тех, кто это ассигновал и осенял. Помимо радикальных строительных конфигураций, которые нельзя сделать в силу особенности этого сооружения.

О ПЕРСПЕКТИВАХ Подать Свой КОНЦЕРТ

— Разумеете, какая единица. Поскольку мне никто ничего не воспрещает, как только у меня появится желание, оно, конечно, по способности будет выполнено. Хотя я уже пренебрегал, когда в последний раз у меня было сольное выступление. Но оно будет. Дословно через несколько месяцов здесь, в Театре Эстрады. Может быть, это будет индивидуальный случай. Поглядим, как это будет встречено тьмами, кто наступит. Тут у меня никаких предощущении нет.

О Вероятной УТРАТЕ Профессионализма

— Дело потерял? Я думаю, не об этом идет беседа. Разумеете, если сегодня вынести мантия болонья, вызовет он энтузиазм или нет? Может быть, он потерял качество вещества? Нет, всё с качеством в порядке. Но дело в том, что сегодня этот материя, который я предлагаю покупателю, его не интересует. Вот для того чтобы не ощутить себя плащом болонья, я попробую 12 ноября на выступлении это сделать.

ОБ Ватерпасе ЗРИТЕЛЕЙ

— Всё зачисляется системой местоположение и степенью культуры группового зрителя. Как средной единицы. Не будет хамством и бестактностью заявить, что нынешний уровень по касательству к этому времени, когда я был юным певцом эстрады, понизился.

О ТОМ, МОЖНО ЛИ СМЕЯТЬСЯ НАД Физиологическими НЕДОСТАТКАМИ

— Я думаю, что нет. Просто это надо постигнуть. Когда я был молодой, также не очень соображал, что неприлично смеяться над этими, кто прихрамывает или заикается. Это ошибочно. Но чтобы постигнуть, что морально, а что непорядочно, надо было просуществовать жизнь.

О Собственных УЧИТЕЛЯХ

— У меня было много преподавателей в жизни. Надо только хотеть обучаться. Я блаженный человек, мне посщастливилось. Я соприкасался, как сейчас выявляется, с великой культурой. Я признателен собственным преподавателям. И хотел бы сегодня заявить, что всё пройдет и востребованность российской культуры обязательно возвратится.

О ГЕННАДИИ ГЛАДКОВЕ

— Геннадий Гладков — это человек из моей предшествующею жизни. У нас были очень неплохие отношения. Можно сообщать совместные слова, но я просто скажу один случай. Об этом практически никто не знает. Гладков и Энтин трудились с знаменитым Аркадием Райкиным над творением кинофильма «Люди и манекены». Мне позвенел Геннадий и сказал, что требуется моя помощь. Во вводной песне наш большой артист Райкин никак не мог перескочить один ритмический препятствие. И вот Гладков спрашивал, не могу ли я это сделать? Я вернул на фанера. Скоро это есть, и затем Райкин, когда казался материя, обратился к Гене: «Что вы меня изнуряли? Видите, как я отлично ес!» Так осталось и по сей день. В данной вводной песне к кинокартиной «Люди и манекены» есть одна строчка, которую ладил ваш послушный прислуга. Я завоевал хвалу Геннадия Гладкова, которого полагаю одним из наиболее больших артистов и композиторов нашего времени.

(Зоя Игумнова, «Известия», 18.10.23)