Сергей Сенин: «Как долго продлится память о Людмиле Гурченко, решат люди»

О МЕРОПРИЯТИЯХ К 85-ЛЕТНЕМУ ЮБИЛЕЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ ЛЮДМИЛЫ ГУРЧЕНКО

— Много лет к значительным датам Люси я сам припасать разные события. В этот раз мои друзья предпринимали это на себя. Был задуман огромный концерт в Кремле. Отложили. К сожалению, время эдакое.

Дело не в выступлении, а в вожделении увидать ближных людей. Звать их на подобное массовое мероприятие даже неуважительно по взаимоотношению к ним. Небезопасно. К этому же многие из них в немолодой категории 65+.

Но ликует то, что в репертуаре Театра Вахтангова показался спектакль «Обливаюся. Признание в симпатии». Он основан по книгам Людмилы Марковны «Мое взрослое детство», «Аплодисменты». Это сладкоголосая посадка с активным оркестром. Основную роль выполняет Нонна Гришаева. Премьеру поспели представить в марте. А скоро театр закрыли на карантин. Теперь спектакль в афише. А 13 ноября, на следующий день после Люсиного юбилея и в день рождения Театра Вахтангова, его вновь сразят.

О ПАРОДИЯХ НА ЛЮДМИЛУ ГУРЧЕНКО

— Если это Максим Галкин, мне нравится. А когда в телешоу — нет. Воспроизводить наибольшего артиста ни к чему. Это забавно и печально одновременно.

Как изучал Люсю папа Марк Гаврилович: «Актеру основное выделиться!» А если он обезьянит, это то же самое, что сделать копии картин. А где ты сам?

О РЕЖИССЕРСКОМ Пробе ЛЮДМИЛЫ ГУРЧЕНКО

— Людмила Марковна никогда не была режиссером по желанию, против, всегда от этого вертелась, отмахивалась. Тогда на съемках «Пестрых сумерек» ушел режиссер, который обязан был совлекать. Его заменил очень профессиональный инструктор Дмитрий Коробкин. А Обливаюся, по стечению обстоятельств, просто принуждена была помогать ему в работе.

ОБ ИДЕЕ СДЕЛАТЬ МУЗЕЙ ИЗ КВАРТИРЫ ГУРЧЕНКО

— Может быть, это сотворилось от того, что у меня даже дум подобных не выясняло. Какой музей? Чтобы его создать, надо тогда все кинуть и учиться только данным. Не всё само собой вышло. Вскоре после Люсиного ухода столько посыпалось звонков от очень больших музеев Столицы, Петербурга и не только. Все желали экспонировать ее уборы, частные багаж. Я сначала отрекался, как-то было неуклюже. Но просьбы были упорными. Я отдался. Поразмыслил: в баста концов, есть же музеи Ив-Сен Лорана, Имя Дитрих, почему бы и нет.

Первоначальная большая передвижка миновала в Музее Столицы. Она должна была продолжаться два месяца, а в итоге работала девять. Значит, людишкам это интересно. Подумался, может, стоит показывать имиджи там, где Обливаюся их основывала? Только я решился поделать в квартире музей, тут же пошли беседы: «Ну, всё ясно. Сенин затевает получать средства». Какие средства?! Если на получки работникам музея хватает — значит, неплохой был месяц.

О Творении МУЗЕЯ

- Люси не стало. Шло время. Единожды зашел в ее шифоньерную, там — сторублевки костюмов! Им цены нет. Не в толке настоящей стоимости, а в том резоне, что из них половинка произведена Люсиными руками. Что мне с данным поделать? А она эти имиджи днями и ночами основывала. Могла брать два платьица и сделать из них третье.

К фортуне, отыскались музейные труженики, которые поставили эти богатства, а еще — антик, благовидные багаж, которые она брала. И как-то все приступило упорядочиваться.

Обливаюся же не была коллекционером, всё приобреталось беспорядочно. Нравится, есть вероятность — приобретала. В итоге появилась пестрая коллекция всего, что только может быть. Мне одному в этом было бы не сориентироваться. Сначала мне посодействовали просто постигнуть, как всё сберечь. Затеялась реальная академическая работа, и внезапно я постигнул, что жить в этой квартире больше не могу.

Дачу я отдал Люсиной дочке Маше, брал ссуда в 5 млн руб. и абсолютно посчитался с Машей по темам ее наследства. Сбросил угол за мегаполису, очень скромный. Затем подумал: «Отлично. Выставки, которые разъезжают по стране, имеют огромный успех. Может быть, стоит сделать так, чтобы люди приходили домой к Людмиле Гурченко?» И с 2016 года в квартире, где мы существовали, выявился музей.

О Приятелях ГУРЧЕНКО

— У Люси круг приятелей не очень огромный. Как сообщал Люсин папа, «кровенные друзья» к коллегам по цеху не владели отношения. К сожалению, практически все уже ушли из жизни. Последний текущий друг — Эльдар Александрович Рязанов. Он был рядом до баста собственных суток.

О ПЕРСПЕКТИВАХ СДЕЛАТЬ ФЕСТИВАЛЬ ИЛИ ПРЕМИЮ ИМЕНИ ГУРЧЕНКО

— Ни в коем случае. Это этакая грошовая история, на мой взор. Что бы еще ес для памяти Люси? Не знаю. Есть доска на жилье, музей есть, монумент на Новодевичьем кладбище — творение художества. Зачем? Процесс идет. Это как с кино: люди подходят на кинофильм, нравится, они счастливы и вновь хотят видать работы этого режиссера, актеров. Как длинно удлинится воспоминания о Людмиле Гурченко, разрешат люди, которые так или иначе будут встречаться с ней в ее неисчислимых работах в кино, театре, книжках, музыке.

О Кончине ЛЮДМИЛЫ ГУРЧЕНКО

- Жизнь так скоротечна. Казалось, на днях вместе с Римасом Туминасом я проводил в Литву мои друга, композитор Фаустаса Латенаса, а через 5 суток позвонили и произнесли, что его не стало. Как же всё неожиданно. Я об этом думаю всегда. Никто не готов к смерти. И Обливаюся ушла неожиданно. Скушала свой излюбленный хлеб с маслом и влажном и ушла через 5 минуют. Вот что огорчительно. Кто-то сообщает, что это счастье, что так быстро. А я размышлял: Господи! Как? Вот же остался еще ломоть бутерброда… А ее нет.

(Зоя Игумнова, «Извещения», 12.11.20)