Сергей Сенин: «Как долго продлится память о Людмиле Гурченко, решат люди»

О МЕРОПРИЯТИЯХ К 85-ЛЕТНЕМУ ЮБИЛЕЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ ЛЮДМИЛЫ ГУРЧЕНКО

— Много лет к значительным датам Люси я сам изготовлять разные события. В этот раз мои друзья брали это на себя. Был задуман огромный концерт в Кремле. Отложили. К сожалению, время эдакое.

Дело не в выступлении, а в вожделении увидать ближных людей. Звать их на эдакое массовое мероприятие даже неуважительно по связи к ним. Небезопасно. К этому же многие из них в немолодой категории 65+.

Но утешает то, что в репертуаре Театра Вахтангова показался спектакль «Обливаюся. Признание в симпатии». Он построен по книгам Людмилы Марковны «Мое взрослое детство», «Аплодисменты». Это мелодическая установка с живьем оркестром. Основную роль выполняет Нонна Гришаева. Премьеру поспели представить в марте. А скоро театр закрыли на карантин. Теперь спектакль в афише. А 13 ноября, на следующий день после Люсиного юбилея и в день рождения Театра Вахтангова, его вновь сразятся.

О ПАРОДИЯХ НА ЛЮДМИЛУ ГУРЧЕНКО

— Если это Максим Галкин, мне нравится. А когда в телешоу — нет. Воспроизводить крупного артиста ни к чему. Это забавно и печально одновременно.

Как дрессировал Люсю папа Марк Гаврилович: «Певцу основное выделиться!» А если он обезьянничает, это то же самое, что сделать копии картин. А где ты сам?

О РЕЖИССЕРСКОМ Пробе ЛЮДМИЛЫ ГУРЧЕНКО

— Людмила Марковна никогда не была режиссером по желанию, против, всегда от этого вертелась, отмахивалась. Тогда на съемках «Пестрых сумерек» ушел режиссер, который обязан был совлекать. Его заменил очень профессиональный инструктор Дмитрий Коробкин. А Обливаюся, по стечению обстоятельств, просто принуждена была помогать ему в работе.

ОБ ИДЕЕ СДЕЛАТЬ МУЗЕЙ ИЗ КВАРТИРЫ ГУРЧЕНКО

— Может быть, это случилось от того, что у меня даже идей подобных не выясняло. Какой музей? Чтобы его создать, надо тогда все кинуть и учиться только сиим. Не всё само собой удалось. Вскоре после Люсиного ухода столько посыпалось звонков от очень больших музеев Столицы, Петербурга и не только. Все желали экспонировать ее имиджи, индивидуальные багаж. Я сначала отрекался, как-то было неуклюже. Но просьбы были упрямыми. Я отдался. Поразмыслил: в все концов, есть же музеи Ив-Сен Лорана, Имя Дитрих, почему бы и нет.

Первоначальная большая передвижка миновала в Музее Столицы. Она должна была продолжаться два месяца, а в итоге работала девять. Значит, людам это интересно. Подумался, может, стоит показывать уборы там, где Обливаюся их организовывала? Только я решился поделать в квартире музей, тут же пошли беседы: «Ну, всё ясно. Сенин затевает получать средства». Какие средства?! Если на получки работникам музея хватает — значит, добрый был месяц.

О Сотворении МУЗЕЯ

- Люси не стало. Шло время. Единожды зашел в ее шифоньерную, там — сторублевки костюмов! Им цены нет. Не в значении истинною стоимости, а в том толке, что из них половинка выполнена Люсиными руками. Что мне с сиим сделать? А она эти уборы днями и ночами делала. Могла брать два одежды и сделать из них третье.

К фортуне, отыскались музейные труженики, которые поставили эти богатства, а еще — антик, прекрасные багаж, которые она приобретала. И как-то все приступило упорядочиваться.

Обливаюся же не была коллекционером, всё приобреталось беспорядочно. Нравится, есть вероятность — приобретала. В итоге появилась пестрая коллекция всего, что только может быть. Мне одному в этом было бы не осмыслить. Сначала мне посодействовали просто постигнуть, как всё сберечь. Затеялась реальная академическая работа, и внезапно я постигнул, что жить в этой квартире больше не могу.

Дачу я отдал Люсиной дочке Маше, брал авторитет в 5 млн руб. и абсолютно расплатился с Машей по спросам ее наследства. Сбил закоулок за мегаполису, очень скромный. Затем подумал: «Отлично. Выставки, которые разъезжают по стране, имеют огромный успех. Может быть, стоит сделать так, чтобы люди приходили домой к Людмиле Гурченко?» И с 2016 года в квартире, где мы существовали, выявился музей.

О Приятелях ГУРЧЕНКО

— У Люси круг приятелей не очень огромный. Как сообщал Люсин папа, «кровенные друзья» к коллегам по цеху не владели отношения. К сожалению, практически все уже ушли из жизни. Последний текущий друг — Эльдар Александрович Рязанов. Он был рядом до точки собственных суток.

О ПЕРСПЕКТИВАХ СДЕЛАТЬ ФЕСТИВАЛЬ ИЛИ ПРЕМИЮ ИМЕНИ ГУРЧЕНКО

— Ни в коем случае. Это эдакая грошовая история, на мой взор. Что бы еще есть для памяти Люси? Не знаю. Есть доска на жилье, музей есть, надгробие на Новодевичьем кладбище — творение художества. Зачем? Процесс идет. Это как с кино: люди наступают на чернушка, нравится, они счастливы и вновь хотят видать работы этого режиссера, актеров. Как длинно удлинится воспоминания о Людмиле Гурченко, разрешат люди, которые так или иначе будут встречаться с ней в ее бессчетных работах в кино, театре, книжках, музыке.

О Кончине ЛЮДМИЛЫ ГУРЧЕНКО

- Жизнь так скоротечна. Казалось, на днях вместе с Римасом Туминасом я проводил в Литву мои друга, композитор Фаустаса Латенаса, а через 5 суток позвонили и произнесли, что его не стало. Как же всё неожиданно. Я об этом думаю всегда. Никто не готов к смерти. И Обливаюся ушла неожиданно. Скушала свой излюбленный хлеб с маслом и мокрым и ушла через 5 мин.. Вот что огорчительно. Кто-то сообщает, что это счастье, что так быстро. А я размышлял: Господи! Как? Вот же остался еще краюшка бутерброда… А ее нет.

(Зоя Игумнова, «Извещения», 12.11.20)