Сын Гуфа и Айзы считает родителей фриками

Новый выпуск шоу «Период» опубликован в VK Видео. Гостьей Дмитрия Диброва стала телеведущая Айза-Лилуна Ай (Айза Долматова). В откровенном разговоре с ведущим она сообщила тонкости о собственных мужиках, а также о свежеиспеченном мужчине, и правильных обычаях чеченской семьи и правах девушек,

Айза - о новоиспеченном мужчине: «Ранее мужчины были для меня противниками. А теперь я признаю, что они очень даже милые люди. Есть те, кто дозволяет даме быть девушкой со всеми ее капризами, обретают подобной, какая она есть, не силясь покорять под себя. А даме что необходимо? Сохранность. Как и ребятам. Детям она необходима только в малолетстве, а даме — до точки жизни. И чувство безопасности — это когда отвечают на твои вопросы.

Я испытала, что расположена отведать те наиболее крепкие отношения. Ранее бы я никакого чуткости на него не направила. Он из Челябинска, прихрял почивать на Провинция. Покойный, правильный, не деструктивный, без подвластностей. Подобных я ранее величала унылыми. А теперь для меня это “верный”. И теперь я предчувствую себя в безопасности. Он самостоятельный, не незанятый. Слава Всевышнему, не рэпер. У него 2 высших образования. Старшему сын он сначало не влюбился. А затем, когда детки испытали его, мне Сэм сказал: “Мать, только пойди его проюрдонить! Я тебя знаю”. И мать с папой мои в него влюблены. Он действительно хороший человек. Он всем нравится».

О Гуфе: «Многие говорили, что я удачна из-за отца и его должности. Затем — что из-за Мера я стала какой-то известной. Как-словно бы я эту известность желала или просила. Нет. Я и не ведала, что этакое вероятно.

Моя жизнь с Шураой была, как на пороховой бочке. Мы 10 лет были вместе. Леша, безусловно, наиболее огромный преподаватель в моей жизни. Он и наиболее огромный кат. Я ему очень признательна. Я шибко на него злюсь, шибко его обожаю, шибко его вытерпеть не могу… Он часть моей семьи, отец моего сына. Развеселый, талантливый и добросердечный.

Если вы натыкаетесь такового, как Гуф, сразу же бегите! А если не сбежала, то непременно надо сходить на группы созависимых. 3-ий урок от Мера — не обитай жизнью Надел, а обитай своей жизнью.

У Леши ошеломляющая харизма. Способен отчебучить этакое дерьмо, а затем придти, глазками собственными привлекательными благими потрепать, и ты все ему прощаешь. Но отношения с Шураой — это пытка. Обожать его очень нелегко. Особенно в то время. Сейчас не знаю, безусловно. Но тогда, когда он был на вершине репутации… Недолюбленный мальчик, на которого не устремляли заинтересованности девушки, принимает все! Я 10 лет размышляла, что должна была его защитить. Он был моим наркотиком. Наставал, пил зеницами, сообщал “Я больше так не буду”. И я веровала. Мне, как жертве, важен был подобной человек. Мужчины, которых не надо было выручать, меня на тот момент не занимали».

Об изменах Мера: «Я в какой-то момент потерялась. В первый раз, когда он видоизменил, я поразмыслила: “Как так, мы же боролись с наркотиками. Откуда какие-то измены?” Это же мой Лешенька. Наркота, да. А тут еще какие-то девушки. Это было первоначальным ударом. Я же не размышляла, что есть функция “выйти”. С ребятами. Я размышляла, я сейчас буду так до баста жизни».

Об отношении сына к Гуфу: «С терапевтом он очень мудрено сообщает об родоначальнике, абсолютно не желает. Быть отпрыском популярного рэпера для него асбсолютно не гордыня. Он считает нас фриками. Он вообще не подчиняется Надел, рэп и вообще музыку. Сэм — это дед, которому 14 лет. Он очень великовозрастный не по годам. К сожалению, из-за собственных не вовсе крепких родителей ему довелось стать старшим. Мы теперь, безусловно, работаем с этим. Я отдаю себе авторитет, как мама. Он обожает так, насколько может его обожать. Но он не так отлично знаком с Шураой, чтобы коротать с ним так много времени вместе».

О ощущении масть: «Я нехорошая дочь, дурная супруга, дрянная мама. Я наиболее лучшая мама, но как нормальная мама, могла бы быть лучше, больше времени провождать с дети. Даже теперь я укатила, а мои детки не созидали меня 20 суток».

О Дмитрии Анохине: «Изумительно, но до комплексов меня довел не Гуф, а дальнейший муж. Я размышляла, что он — целая антагонистичность: не пьет, не попыхивает, спортом занимается, интеллигентный, просвещенный. А прояснилось — нарциссическое расстройство личности и ненормальность. Друзья его почитают, а со мною он был бессердечен. Сообщал, что я глупая, тупая, старая, ужасная, тучная. Я только родила, даже месяца не прошло. Мы поехали почивать. И я одела купальник. И это было самое болезненное, что я чувствовала. Он сказал: “Фу! Ты глядишь, как краковская колбасятина”. А я только родила».

О смене имен и имен: «Потому что сообщат, что имя воздействует на судьбину. И так как это 4 раз, когда я обмениваю фамилию, на этот раз еще и имя, я полагаюсь, что у меня выходится. Есть много ненавистных моментов, которые спровоцировала я сама. Которые мне желается забыть самой, чтобы о них пренебрегали люди».

Чем Айза-Лилуна выделяется от Айзы: «Вничью особенно не выделяется, помимо того, что я очень желала и желаю дочь. И желаю, чтобы мою дочь призывали Лилуна. Но когда я в какой-то момент простилась с этой иллюзией, я поразмыслила: “Ничтожно имя утрачивать”. И подала его себе».

О рэпе: «Нет, быть актером, музыкантом — это не мое. Потому что и так ощущаю себя самозванцем во значительном. Я думаю, люди без таланта занимают постороннее пространство».

О своей молодость: «Мать сооружала все так, чтобы я не беспокоила отца излишний раз. У нас в семье принято не тревожить мужчин. В этом есть мудрость. Но сначала подавать дочери доброе устройство, а затем требовать подчинения — это так себе. Книжки были моими лучшими приятелями. В какой-то момент ты понимаешь, что тебе воспрещено обнаруживать какие-то твои отрицательные черты: быть злобный, браниться... И ты годами, десятилетиями уничтожаешь в себе это все. Затем происходит момент, когда ты покоишься и не можешь передвигаться.

Я очень обожала обучаться, почитала! Но тогда я разрешила быть ужасной девчонкой. До интеллигентных людей, я испытывала, словно не доросла. А вот среди наркоманов и тусовщиков могла быть круче них».

О обиталище старых: «Есть таковая идейка. Со всеми приятелями мы получим уже себе денег, возьмем дом, будем вместе существовать в этом таунхаусе старых. Мы наймем благовидных медсестер, медбратьев, поваров. Чтобы не сосредотачивать детей и потомоков копаться с нами, дедами».