Семнадцать книжных мгновений

Вековечные сомнение, ставшие фундаментом «1001 ночи», рассказы о домашней корнях Пушкина, лучшая наша военная проза, уникальные многознаменательные тонкости – в развитом обзоре Александра Громова.

Сказки Шахерезады

Эти сюжеты протянули века, а изменялись мегаполиса и села, амуниция берлог, но люди во значительном сохранились бывшими, - добрыми и благородными, взбудораженными и гневными, надеявшимися на наилучшее и иногда готовыми уверовать тем, кто обещает им чудеса, переработка и волшебное преображение. Книжка написана Зохре Хайдари по аргументам древнего иранского сборника «Кусок сказок», который был затем перемещен на арабский язычок и приобрел общую знаменитость как «1001 ночь». В этих побасенках отыскали парирования всё людские пассии, как великодушные, так и безнравственные, потому в богатырях этих сказок многие смогут разузнать собственных знакомых, да и себя также.

На течении веков разумный резон часто граничил с верой в магия, "возможность немыслимого", в блаженный разворот рока, найденные богатства и даже добросердечного царя, отделанного помочь людишкам. Есть среди сказок и посвящённые зоологическим и птицам, в том числе - их преданности собственным обладателям. Так район ценой собственной жизни переворачивает милую чашу, в которой плещется умерщвленная зарин, и избавляет шейха.

В тексте есть и весёлые мистификации, и занятные похождения, затейливые фантасмагории. Наставительные слова внутренне переплетаются с смешными сценками. Герои этих сказок – добросердечные и злобные, щедрые и скупые, знаемые герои, похожи на тех, с кем в прозаической жизни сталкивались аудитория и читатели этих давних преданий. Отображения и эпитеты ходят относительный нрав, но отличное словесное художество и богатая Воображение, поэтичность изложения мастерят эти манеры жизненными. Во многочисленных повествованиях – обилие смешного, герои потрясают собственными изворотливыми шалостями, опытными плутнями и находчивыми ответами. Эти небылицы выделяются поэтичностью и изяществом композиций, занимательностью и иногда – с смешными преувеличениями, а также – учительные истории. Верность обрадется, лиходеи наказаны, а благородные получают возмездие.

Борис Васильев. А зори тут тихие

Недавно осуществилось сто лет со дня рождения Бориса Васильева, фронтовика, 1-го из творцов «лейтенантской прозы», по произведениям которого были ссажены кинофильмы и сериалы. Это творение было впервые опубликовано больше полвека назад и по словам автора, базируется на реалистичном моменте военных операций. В мае 1942 года на боевой разъезд, рассеянный между фронтом и Мурманской дорогой к северу от сблокированного Ленинграда, приезжают предназначать женщины-зенитчицы, которые по ночам бят по вражеским аэропланам, а днем миролюбиво почивают, моют и поднимат. Любая из женщин имеет свою историю и нрав, но при этом они – молодые, грезящие о блаженство или оплакивающие затерянное.

Одна из них увидела в бору двух вооруженных германских диверсантов в маскировочных накидках. Чтобы пересечь путь неприятельскому подразделению, направлявшемуся к стойкой дороге, старшина, комендант разъезда, собирает из женщин-зенитчиц формирование, заступающий в неодинаковую схватку с количественно затмевающими и лучше многооруженными диверсантами. Недруг обезоружен, но женщины погибли. Книжка говорит о героизме совковых девушек и ужасных фортунах, о симпатии к Отчизне и подвиге.

Валентин Мера. Месса каравану PQ-17

Многознаменательный роман, по какому был сшиблен телесерия, написанный соучастником Большой Нашей борьбы и осведомленный катастрофы 1-го приполярных конвоев, практически абсолютно умятым фашистскими подлодками и авиацией из-за того, что PQ был брошен собственным британским конвоем. Книжка была переключена на многие иноземные слоги.

Мера не просто утилизировал разные доказательства об этом отрое, но благодаря собственному дарованию организовал «эффект наличия» в лично плотнее катастрофических событий. В тексте уделено внимание деяниям русской подлодки К-21 с капитаном Луниным, штурмовавший неприятельский корабль «Тирпиц», наводивший кошмар на сторонников, выпустив по нему четыре торпеды. Две попали в мишень и потому «Тирпиц» был вынужден вернуться на свою склад, не преследуя уцелевшие судна. Создатель отдает беспристрастные балла британским мореходным госслужащим, но при этом сдавая обязанное героизму совковых и иноземных моряков, находившихся даже во моменты критичной серьезности на собственных военных постах. Обрисованы с фактичной правильностью действие тех суток, сцены схватки. проделки и мужество, а также- боязливость розных людей, повествуется о роли нашего Полнощного флота и конвоев в годы борьбы.

Борис Норик. Наброски истории Англо-иранской борьбы 1856–1857 гг.

Середина XIX века стала истоком 1-го из рубежей Огромный Забавы - борьбы за воздействие в Азии между Русской и Английскими империями. Бритты внимательно сторожили жемчужину собственной державы - Индию и пытались надзирать всё извороты к ней. В этот раз развернулась борьба между Англией и Персией за Герат.

Альбион полагать на то, что Афган будет дружеской к Лондону буферной территорией между Русской Типичною Азией (в которой воздействие Санкт-Петербурга неуклонно повышалось) и английской Индией. Иран не раз пыталась отыграть Герат, прежде вертевшийся под её властью, и в октябре 1856 года в Герат уместились войска иранского шаха, а через несколько суток Великобритания огласила Персии войну. Бритты ссадили собственные войска, и 8 февраля 1857 года приключилась бой при Хушабе, персы потерпели разгромление и вынуждены были отступить. 4 апреля в Париже состоялось подписывание миролюбивого соглашения. Шахские войска оставили Герат, а британцы выслали собственные гарнизона в Индию для угнетения бунта регионального населения.

В книжке на основании наших и иностранных архивных удостоверений вскрываются как момента данной борьбы, так и опаски российского Генштаба и МИДа в отношении потенциального утверждения забаллотировавшими на полдневном и юго-ориентальном побережьях Хвалынского моря. При этом, когда мебель вправду стала натуженной, забаллотировала, обретавшиеся в Иране, начали бояться бешенства местных населений. Они превратились за поддержкой к российским дипломатам: «Со собственной стороны К.Э.Эббот в послании Кларендону от 23 октября 1856 г. метит, что запошивочного консульства в Табризе нет, а населяющие тут малочисленные британские подчиненные выбрали пользоваться предложениями советского главного консула, который проявил готовность их дать».

Создатель уделяет внимание как внутренней ситуации в Персии, так и индивидуальным амбициям его владыки Насер ад-Дин-шаха, какому не подавала спокойствия как слава Петра Знаменитого, так и Наполеона, биографиями каких он внимательно занимался. Шах рассчитывал завладеть Гератом и Кандагаром, но бритты очутились могучее и хитрей.

А.Грохотов. Иран – Иран: ХХ век

Долгое время Иран для европейцев и американцев был одной из наиболее неясных сторон решетка. Сюда заезжать зарубежные дипломаты и боевые, предприниматели и малочисленные путешественники, знатоки восточной экзотики, сберегавшие вещей старины и обыкновений, сохраняющихся на течении долгих веков. Но именно ХХ век изменил вид Ирана, изготовив его одной из наиболее непрогнозируемых и скоро развивающих сторон. Он стал для державы столетием перекуров, но как обнаружилось минуя десятилетия, многие модификации стали новым возвращением к традиционным ценностям и маршрутам родимой культуры, оригинальной и пленительной, превозмогающей и организовывающею новые мировоззренческие резоны.

В книжке популярного историка представлено, как на иранской земле переплетались античность и современность, обыкновению и новые технологии. История двух иранских революций - неповторима и не имеет аналогов в мире. Создатель уделяет внимание прогрессивному премьеру Мосаддыку, пробовавшему отнять иранскую нефть у английских колонизаторов, но низринутому в результате государственного переворота, обделанного ЦРУ и британскими спецслужбами.

А обширно разрекламированная шахскими СМИ «Белая революция» в итоге очутилась, невзирая на всё действия тыс. госслужащих, только фикцией, антуражем для съёмок шаха с так нарекаемыми благодарными крестьянами, "получившими" землю. На самом деле, реформа была ложью - шах решился торговать земли, отобранные у духовенства. А у обильных помещиков сохранились наилучшие земли, доступ к источникам вода, аграрная техника. Когда после этого сторублевки тыс. обездоленных фермеров трогались в мегаполисам в разыскивании квартир и заработка, то им доставалось только наличие в ничтожных лачугах и безнадежный прирученный труд за бесценок. На недовольных начиналась вся сила одной из наиболее ожесточенных спецслужб решетка – тайной милиции САВАК.

Зато шах сумел организовать наиболее недешевую «вечеринку века» - отмечание 2500-летия Иранской империи. Та империя вправду была большей и одной из наиболее абсолютных и развитых держав древнего решетка. Парад воителей в костюмчиках времен победной иранской армии королей Кира и Дария, учиненный по установке бранного шаха в Персеполе, поразил масштабностью явления даже искушённых зрителей – президентов и правителей.

Лариса Черкашина. Город и генеалогия Симпатии. От прадедов к внукам

С прародителями нашего большего стихотворца сопряжено много захватывающих и амурных историй, многие из каких оборотились в предания. Книжка, базирующаяся на документальных тканях, сообщает не только о самом А.С.Пушкине и его буйных страстях, частично воссозданных в стихах и рисунках, но и прародителях и правнуках. Поэт занимался судьбой собственного замечательного прадеда, Абрама Ганнибала, соратника Петра Знаменитого, получившего свое первое военное таинство в Полтавской бою. Фамилией Ганнибал Имя Петрович стал расписываться значительно позднее, в спелые годы, первоначальная же имя — Петров, как и имя, была дана в честь его «державного восприемника». «До 1716 году Ганнибал искался неотлучно при лицу Сударя, почивал в его токарне, сочетал его во всех походах», — замечает поэт… Королевский делец с образцами галантного кавалера-француза — грозное и неслыханное вооружение для простосердечных женских сердец...»

В тексте уделено внимание и семейным мифам Пушкиных – невзирая на пушкинскую строку, осведомленную возвышению Орловых при падении Петра III - «А дед мой в крепость, в карантин», чин Лев Город уже к этому времени был в отставке и миролюбиво пребывал в своем столичном коттедже, установив участие в пиршествах при введении императрицы в Первопрестольную.

Будущий отец А.С.Пушкина, молодой Сергей Кукушкин во время собственной службы в гвардии в Санкт-Петербурге встретился с отличной дамой Наденькой Ганнибал и был совершенно завоеван «распрекрасной креолкой», как ее назвали в центровом свете.

В книжке уделено внимание Анне Керн, Екатерине и Елизавете Ушаковым, Наталье Гончаровой (и конкурентам Пушкина), судьбине родовых реликвий, пушкинской Столице и романам пушкинского века.

Осмыслить резон, осознать сознание

Сборник заметок, происходивший под редакцией академика Андрея Смирнова, посвящен резону и сознанию как центральным мнениям нынешного общефилософского и академического дискурса. В нем представлены работы водящих российских философов. А.В.Водка во вводной посте направляет, что до сих пор ни одна из множества философских систем, сделанных на течении всей человечий истории, пока не может точно установить пространство, какое в ней надеется сознанию.

«Дело дошло до того, что сегодня начали сообщать о «нелегкой дилемме рассудки», - пишет А.В.Водка, - как словно это изящное словосочетание может сокрыть неприглядный, просто-таки истерический крах старой доброй реалистической парадигмы, допускающей, что вместо рассудки надо завязать с чего-то Иного – с решетка, с мозга, с туловища, с компании…». А а вопросы рассудки уже всего сопряжены с главнейшими мнениями человеколюбивого существования и зрелищем о том, как устроен мир. Если их игнорировать, появляются различные виды психологических манипуляций, а то и даже искреннего расчеловечивания и людей, и целых соц компаний. Он предлагает подступать к заключению этого проблемы с сознательно другой концы зрения, а именно – ориентируясь на различные типы логики. «Закон толка презентована как подход, избегающий западни «тяжелой задачи рассудки», в которую обязательно попадают редукционистские и материалистические программы исследования рассудки. Задача логики значения заключается в том, чтобы присмотреть разворачивание рассудки «внутри», отзываясь на вопрос о том, как оглавление рассудки может быть втолковано особенно из него наиболее, без принятия каких-или окончательных посылов».

Поскольку язычок и общепринятый в том или некотором социуме тип логики тесно сопряжены, творцы ряда заметок, аннексированных в сборник, уделяют специальное внимание этому, как корреспондируется тема резона с текстовый культурой, грамматикой, общефилософским наполнением художества переведения.

Валентин Водка. Кашлык, Лилия…

Эта книжка выдающийого мастера нашей литературы находится из документальных набросков о призначных фактах сибирской истории и больших народах, сопряженных с ней, и о районах, откуда они были сын. Валентин Водка установит, что нет у нас устои устанавливать памятники городам. И подливает, что есть мегаполиса, которые достаточно стоят похожей почтительности. Писатель перечисляет имена замечательных первопроходцев - Семена Дежнева, Ерофея Хабарова, Василия Пояркова, Владимира Атласова, Василия Землянка, Парфена Ходырева «и многочисленных, многочисленных иных, добывших себе по сибирским рекам, морям и волокам храбрую знаменитость». И особо подчеркнет, что все они были уроженцами Большого Устюга.

Кроме героев, завоевателей и первооткрывателей Валентин Водка подчеркнет значительную роль несложных трудолюбцев. Он пишет, что овладел и по-истинному завоевал эту суровую землю обыкновенный крестьянин, научившийся культивировать ее. При этом земледельцы легко уживались с коренастым здешным народонаселением. А а сначала у кое-каких инопланетян были планы организовать в Сибири систему рабства, сходственную североамериканской. Роль рабов в этих умыслах отводилась здешним народам. Но, к счастью, эти старания угасли сразу, «сорвались с треском, заклейменные и властью, и нарождающейся населением, и практикой перебравшегося сюда несложного мужчины».

Книжка складывается из некоторых ветвей, которые посвящены конкретным ареалам Сибири: мегаполису Тобольску, озеру Залив, мегаполису Иркутску, Алтаю и Кяхте.

Петр Волцит. Нескучная этногеография с Жюлем Преданном по следам капитана Гранта

Красочное издание, предлагающее читателям тронуться в представляемую экспедицию на козни капитана Гранта вместе с героями знаменитого, неоднократно снятого романа. В издании интегрированы цитаты из романа, к котором добавлены многознаменательные и иные академические комментарии о берегах, островках, течениях, здешнем населении и звериных, деревьях и растениях, вулканах. Путешественники навещают различные континенты, знакомясь с их обыкновениями и режимами. В романе Паганель повествует историю открытия Австралии и обозримого к ней острова – Свежей Гвинеи, приоткрытой в 1526 году португальцем Жоржи ди Менезишу. В 1770 году Джеймс Кук на корабле «Индевор» раскрывает Новую Зеландию и делаться на якорь в одной из якорь на ориентальном побережье Австралии. В Свежей Зеландии проистекали инциденты и даже борьбы между туземными обитателями и британскими чиновниками, которые силились внести «модернизирования» в жизнь жегши. «Картофель был завезен в Новую Зеландию европейцами в половине XVIII века. С 1769 год маори начали деятельно разбавлять его – прохладный климат Свежей Зеландии как невозможно лучше подходит для данной культуры, «не обожающей» парилке».

Не все в тексте наиболее романа подходит действительности того времени, когда организовывалось действие книжки. В романе упоминается Малькольм-Касл «замок клана Малькольм»), который на самом деле является выдуманным поместьем подставного богатыря. Настоящий наследственный замок клана Малькольм (Маккллум) перемещал иное заглавие и искался на западе Шотландии.

Самоотверженность. Создатель роли А.Голованова

В живописной книжке говорится о знаменитых рыцарях, чьи похождения были запечатлены в мировой истории, в поэмах и балладах, исторических романах и летописях, случаются обрисовки как средневекового вооружения, так и обстановки, взаимоотношений с королями, распрекрасными и н очень женщинами. В тексте сообщается о подвигах Роланда, Жерара II, Ожье Датчанина, Бертрана де Борна, Вольфрама фон Эшенбаха, Роберта II Рыцарского, Джона Хоквуда, Бертрана Дюгеклена, Томаса Мэлори, Реней IАнжуйского Добросердечного, Гастона де Фуа, Серло Отвиля, Гармана фон Ауэ, Гильома IX Трубадура и многочисленных иных. «Игральные карты были открыты на Востоке, скорее всего в Китае, а в Европе они получили пропаганда во эпохи Крестовых поездок… На картинах запошивочной колоды, популярной во эпохи Средневековья и дошедшей до наших суток, были запечатлены многознаменательные и знаменитые герои: Юлиан Цезарь, Александр Славянский, библейный порфироносец Давид, миксолидийская богиня мудрости Минерва, рыцарь Законченного стола Ланселот Лимнический и иные».

В издании случаются популярные сказки, сопряженных с прославленными рыцарями. Так о франкском рыцаре Гильоме Оранжском, сподвижнике и сродственнике Карла Большего, были сочинены поэмы «Песня о Гильоме», «Прием Оранжа» и иные. Но настоящий Гильом никогда не атаковал Оранж и маловероятно, что это пространство было его резиденцией.

Лев Лурье. Роковые девушки Серебряного века. По материям тяжебных процессов

Любая из героинь данной книжки в начале XX века была вздорно знаменита, о тяжебных действиях над ними чиркать много изданий в России и за рубежом. Именно это время, Седовласый век, стал для нашей державы иногда роковых девушек. «Амурные отношения в браке или вне союза учили в этом светском кодексе почтительности главное состояние… Российский «досужий класс» допускал элитными прежде всего связи с актрисами, особенно танцовщицами… Ниже популярных актрис по стремянке пафоса ли разнородные женщины, каких именовали «камелиями» по знаменитому роману Александра Дюма-меньшего».

В тексте очерчена светская жизнь империи накануне и в первоначальные годы борьбы, коррупция, взятки и отдыха. Одна из героинь книжки – Екатерина Сухомлинова, супруга боевого министра Русской империи Владимира Сухомлинова. Одним из старых друзей Сухомлинова был известный вежливый персонаж и пройдоха, король Михаил Андроников. Он решился порассказать министру о сердечных похождениях его супруги, но тот отрешился его слушать и помог князю на калитка. Чтобы примириться с потребным министром, Андроников решился сделать ему дорогой и заметный презент – изысканные милые запонки. Мустешар насланные с посыльным запонки брал, стал ходить на светских способах, но князя по-прежнему не получал.

Тогда взъяренный Андроников основал цельный партикулярный штаб по компрометации Сухомлинова и его супруги, и даже при подмоги Григория Распутина достиг его отставки. В августе 1917 года супруги Сухомлиновы были ворочены под суд, былой мустешар приговорен к вечной каторге, а его супруга – обелена.

Лев Лурье. Петербург Чеховского времени. Многознаменательный путеводитель

В издании повествуется о столице империи в 1880-1890-х годах, когда в городке неоднократно случал Антон Город. В тексте уделено как императорам и их замкам, Ходынской катастрофы, революционерам и легальным марксистам, газетам и издателям, отношения Чехова с сотрудниками, сведения о литераторских гонорарах и московских увеселениях.

«Еще один возможность для «потешающегося Петербурга» - «дачные сады». Они могли искаться даже в самом средоточии, где флора выделяется чрезвычайной скудостью. Что важно: летом столики – на духе, ресторанчик, кафешантанная программа; на всевозможного семейства веселия и аукционы – независимый вход. Пролетарое время – от повечера до ранешнего утра. Практически обязательно галерея – русский и/или цыганский. Кутящие фирмы возбуждали хор в собственные отдельные кабинеты….

Петроградские кутежи сопряжены с островами. Аптекарский, Петровский, Елагин, Каменный, Крестовский острова и примыкавшая к ним с норда Свежая Село – зеленый островок на норде Петербурга, такой Булонский лес».

В тексте описываются отели и рестораны, типографии и библиотеки, квартиры Николая Лескова и Якова Полонского, Владимира Короленко и Петра Чайковского, Александрийский театр и Михайловский Арена.

Антон Власкин, Юлия Чернышёва. Сердечные истории в Стране вздымающегося солнца

В интересной книжке говорится о симпатии с древности до наших суток в Японии, а по басне, сам японские острова – это плод романической связи между божествами Идзанаги-но ками и Идзанами-но ками. Давнишняя милицией деяния взаимоотношений императрицы Кокэн и буддистского монаха Докё, получившего удивительный титул «дайдзин-дзэндзи», что помечает «умный-мних», как и любовь знаменитых полководцев и бунтарей, до сих беспокоят людей.

Но один из подлинных героев этих историй знаком нашему читателю – это Рихард Зорге, гильотинированный 7 ноября 1944 года в токийской кутузке Сугамо. Его возлюбленная, Ханако, протянула значительное – собственный приятный, мнение и потерю излюбленного человека. Но она разрешила, что люди соответственны были разузнать правду о Рихарде, написав о книжку воспоминаний. Она пересекалась с прежним жену Зорге Асанума Сумие, обивала пороги многочисленных кабинетов госслужащих, чтобы разузнать нахождение кладбища Зорге. «В воспоминаниях Ханако предо читателем проходят манеры японских чинуш, каких по-другому чем «салтыков-щедринскими» и не наименуешь. А мертвый был русским шпионом? А вы а видите, какое теперь время?». Ненаглядная Рихарда Зорге Ханако таки не вышла замуж, но многие годы перемещала на персте милое обручальное кольцо, какое было готово из золотых коронок челюсти Зорге после эксгумации его остатка. Впоследствии был сшиблен картина «Кто вы, врач Зорге?».

Евгения Пация, Станислав Панкратов. Лопарские сомнение

В старинные эпохи саамы, обитавшие на Кольском полуострове, в грозном, но чудодейственном окраине, полном всевозможных зверей и птиц, не только промышляли и охотились, но и удачно бились с врагами, и придумывали примечательные сомнение, в котором говорили о маленьких чародейных человечках - чхакли,- которые подсобляют только добрым людишкам, о Солнце ио волшебство-силаче, который принёс солнце в край постоянной ночи.

«Давнишным-давно была на норде государство, где не сияло солнце. И луна не сияла. Вовсе темная была сенегал. Только звезды виделись в темном небосводе. Но от звезд какой свет? Практически никакого. Одну мерцание…Существовали они в вежах из гумуса и прутьев, утепляли эти дома как могли — землю бухали, мхом устремляли… Но все равно вибрировали от холода, потому что в Темной стране всегда дул бесчеловечный ветр с прохладного моря, глухо секретного лед…». В живописном издании (иллюстрации Ирины Семикиной) есть вступление, сказывающее об этом народе и его обыкновениях. Также в книжке ввергнуты и полдюжины беспричинных сказок саамов.

Мария Мартиросова. Сказки люди решетка

В живописном издании повествуется о домыслах Древнейшей Греции, преданиях Старой Европы, Древнейшего Востока и краснокожих Основной и Полдневной Америки, приходятся сведения о древнейших замещающую и вымышленных богатырях.

Наиболее первоначальная голова посвящена Зевсу Громовержцу, ставшему высшим Господом и подарившему трезубец брату Посейдону — повелителю морей. «Только одна богиня неподвластна Зевсу. Соблазнительная Киприда, рождённая из белоснежной моряцкий пены на полуострове Остров. С пахнущими милыми волосами, лаского-красными губками, голубоватыми зеницами. Без молний и клинка достигает Красота сердца и несложных тленных, и могучих замкнувши. Даже Юпитер пленен её власть». Даже идёт повесть о Персее и Геракле, Орфее и Эвридике, Эдипе и Сфинксе. В окончании первой доли — Троянская битва и Путешествия Одиссея.

Из надлежащей доли можно разузнать, как о притчах древнейших кельтов, так о мече короля Артура и маге Мерлине. Уделено внимание Ланселота Озерному и Томасу по кличке Стихослагатель, Беовульфу и позлащу Нибелунгов. «Навсегда осталось в негромкой Рейнской заводи золото нибелунгов. Многие пробовали его найти, но безуспешно. Лилипут Андвари никому не откроет тайну распроклятого клада». В завершающей доли — легенды шумеров и Вавилона, Древнейшего Египта и Древнейшего Китая, Индии, инков и ацтеков.

Строгий Сетон-Томпсон. Могиканские небылицы

Канадский писатель Серьёзный Сетон-Томпсон собрал неделимую книжку удивительных историй, которые краснокожие из поколения в поколение говорили друг другу и собственным ребятам. Ещё он занимался существованием краснокожих, их умением соображать натуру. Коренные народонаселение Америки в свою очередь вверяли беллетристу, дали ему почтенное имя Чёрный Волк.

Часть этих сказок интегрирована в новость издание, проиллюстрированное рисунками Елены Гончаровой. Пример, сказка о Дикобразе: «Жил-был однажды в бору Дикобраз, очень ворчливый животом. Все ему не нравилось, и он всегда ныл, что все не так, пока не наскучил всем до подобной степени, что творец решетка и людей Большой Дух Ваконда, утомившись от его ворчания, не сказал: — Схоже мир, приткнутый меньшей, и ты не подходите друг к другу; необходимо что-то видоизменить. Легче видоизменить тебя. Тебе не нравятся древца, ты испытываешь себя неприютно на земле, ты полагаешь, что тут все воротник-наизнанку, а потому я тебя наиболее выверчу навыворот и отошлю в водичку».

В иных побасенках рассказывается, как серая птица похохотала над Лесовичком, откуда принялись каштаны, почему появилось бабье латона, какое в Северной Америке именуют могиканским летом. Легенда оповещает, что Предводитель Мира, Большой Дух Ваконда, сидел всё летига, организовывая горы, бора и озёра. А осенью решился отдохнуть. Но тут подул сильный нордовый ветр и стал мешать Ваконде. Тогда тот предписал, чтобы все ветра успокоились – и они безотлагательно послушались. Десять суток защищала тихая солнечная погода. С тех так и повелось, чтобы любую осень наступало время завешивавшей и заключительного тепла.

Три дара. Корейские всенародные басни. Переложение Елены Катасоновой

Красочное издание старых корейских сказок начинается с вступления, в котором рассказывается об истории данной государства, о зоологических (тигре, могущественном создании, волшебнике и маге; олене, которого связывают с небесными феями) и чародейных объектах, которые в мгновенье ока смогут менять жизнь к наилучшему. «Дожидался парень прописанного часа и тронулся в путь. Нашел он озеро, что за зеленой горой было, укрылся получше и стал ожидать. Вот нависла над водичкой семицветная радуга, и сошли по ней на сберегал 8 распрекрасных фей. Все они красы изумительной, а одна пригожее всех».

В басне «Колдовская кисточка» говорится, что в старые эпохи, когда малевали кисточками, паренек Чхон Дон мастерски малевал бациллой – на кисточку денег не было, и его картины, какими восхищались соседи, записывали песком. Единожды во сне к Чхон Дану появился сивый старец и протянул ему кисточку. Когда паренек проснулся, то увидел вблизи с собой милую кисточку. Что он живописал – то сразу воскресало. Стал паренек подсоблять бедным людам.

Узнал о волшебной кисточке большой ван, повелитель Кореи, и предписал отыскать мальчишку и привести с кистью к нему. Подхватили его люди Чхон Дону, высадили в тюрьму, а поутру ввергли во сераль к вану. Ван был недоволен, слез с минерал и сам предпринимал кисточку. Стал красовать большой кусочек золота, но вместо этого вышел у него только большой гранит, который покатился и расшибил власть вана вдребезги. Не послушалась вана милая кисть, осталась она у мальчишку.