Рома Зверь: «Бессовестные люди — страшная вещь»

О 90-х

— Для меня это время юности, и я уже не смогу беспристрастно о нем сообщать. Юность — первый и главный аргумент. Было очень трудное время — хотя время вообще не случается легким. Сообщать, что тогда было нелегко, а теперь легко, тогда невозможно было купить колбаску, а теперь можно, — это не беседа. А время было намного увлекательнее, если сообщать о обилии всевозможных цивилизованных и подпольных тем, толков, музыки. Все, что было воспрещено, хлынуло, и стряслась культурно-сексуальная революция. А теперь я подобного не зрю. Даже если предпринимать шоу-бизнес, невозможно отрекомендовать то, что было тогда, на Первом канале теперь. Все распахнулось, раскрылись объем, приступился размен — ну и ложь, сообразно. Прекрасно помню, как родители что‑то покупали, чтобы продать, — люд остался наедине с собой, затеялся дикий беспорядок. Но тогда были варианты нашего развития, развития сообщества. Мы могли о том поговорить и об этом и подвинуться в какую‑то сторону. Проблема в том, что тогда все были заняты собственным делом: мол, я буду предприятие приватизировать, а я буду ваучеры торговать. И никто особенно не думал, как мы будем существовать далее.

ОБ ИДЕОЛОГИИ

— Никто не поразмыслил о том, что будет завтра, что мы скажем детьми. Куда мы идем вместе, зачем. Затем начали разыскивать идеологию, какой‑то наш путь. А мне представляется, путь прост: необходимо почитать людей, трудиться. Мы не можем зачислить точку зрения соседа, мы ксенофобы: нам ужасно, потому что это иной человек и мы думаем его за недруга. Теперь нам уже нелегко о чем‑то размышлять, потому что эпохи вообще неприглядные: сколько людей съехать, как раскололся люд. А он продолжает разбиваться, и нелюбовь продолжает умножаться, чего ни в коем случае делать невозможно. И при этом невозможно позабывать, что все желают существовать. Тут и осуждать невозможно, и нелюбовь так невозможно плодить.

О СОКРАЩЕНИИ ДИСТАНЦИИ МЕЖДУ МУЗЫКАНТОМ И СЛУШАТЕЛЕМ

— Я думаю, тут больше плюсов, чем минусов. Я берусь музыкой, и создателю, художнику, который организовывает что‑то свежее, очень важно быть почувствованным. И чем больше людей обожает твои песни, картины, кино, тем больше у тебя вероятность поделить удовлетворенность. Мне повезло — у меня много разнообразных слушателей, людей интеллектуальных и не очень, рассудительных и нет. И все это, как мне представляется, намного пользительнее, чем если бы меня внимало какое‑то узколобое число. Увлекательнее встречать разнообразных слушателей, с всевозможным мнением и представлением о твоем творчестве.

О СЕБЕ И Поэтичном ГЕРОЕ

— Люди в целом никогда не ведают артиста, и я здесь вовсе не исключение. Я это и ранее прекрасно соображал. А носить и повествовать: «Видите, я вот подобной» — это как‑то неразумно. И вероятность просуществовать много жизней в рамках работы артиста, не один сценарий выкарабкать, а несколько и синхронно — это же полезно.

О Фактичном Кинофильме

— Работа будет идти где‑то еще, хотя уже отстранено очень много материи. Это будет документарный боевик, который сшибается великими блоками, когда происходит что‑то увлекательное. Недавно мы недельку сшибали то, как группа вписывалась в студии «Добролет» в Санкт-Петербурге. Теперь поедем по местами юности — в киноленте есть много увлекательных направлений, и общение с воздыхателями в том числе. Кинофильм сшибает Евгений Григорьев, отличный теледокументалист, который недавно завязал снимать еще и игровое кино. [Полотно выйдет] в начале 2024-го или в половине — теперь подобные сроки сдачи.

О Собственных Песнях

— Не все, но многие, безусловно, про женщин. Многие песни даже с историей. В моем случае песни пишутся 2-я технологиями: на основе каких‑или волнению или это песни-вымыслу про то, как ты себе представляешь ту или некоторую ситуацию. «Я с тобой» — это Воображение, «Все, что касается», «До недалекой встречи» также. «Тебе», «Места-кварталы» — не Воображение. Но и отдельные новые песни также основаны на историях из моих взаимоотношений. Что‑то вовсе не изменилось.

Я обычно собственные песни не переслушиваю — зачем? Когда задают вопрос: «Какой у вас излюбленный атлас?» — я отвечаю: «Тот, который пишется». Вот только тогда я слушаю песни. Затем увраж сходит, и все, он уже не вовсе мой.

КАКИЕ ЛЮДИ Возбуждают Занятие

— Которые врут, грубы, неуважительно смотрятся к другим народам. Мне не нравятся люди, которые смогут сообщать про тебя различное. Лукавство — давай так это назовем. Люди без основ. Бессовестные люди — ужасная вещица. Ты даже еще можешь во что‑то верить, но, если у тебя нет совести, это всё.

(Карина Бычкова, «Плакат Daily», 26.05.2023)