Рецензия на книгу: Алексей Коблов – «Егор Летов: Сияние». Это знает моя свобода

2022, «АСТ»

Критика: 7 из 10.

Абсолютно заглавие книжки бряцит так: «Сияние. Секущая речь, интервью, монологи, послания. 1986-1997». Творчество и миропонимание Летова ещё при жизни артиста приобрело много трактовок, а после кончине тем более. Алексей Коблов - друг Егора и частично историк «Гражданской защиты» - решился, что хорошо бы дать речь лично герою. В сборнике нет рецензий и размышлений чужих людей – только линия речь Егора, произносимая или писчая. Исключения сочиняют вопросы корреспондентов, если речь идёт об интервью, или короткие оговорки Коблова, проясняющие обстановка появления тех или другых высказываний Летова. Кстати, эти комменты идут после любого из слов: тут автор, на мой взор, обнаружил лишнюю застенчивость – можно было какие-то вступительные дать сразу, а не принуждать читателя, заинтересовавшегося контекстом, просматривать странички в отыскивании «кредитов».

Ещё один значительное примечание: сортировка обрывается 1997 годом. В один том непосредственную речь Егора Летова поместить не получилось, что достаточно ясно. В то же время было бы предпочтительнее отпустить оба тамара одновременно: первый заканчивается не то что «на самом интересном зоне», но в момент нового драматичного переворота в взглядах Игоря Фёдоровича.

Вероятно, по ходу чтения книжки у вас начнет хотение переслушать «Штатский защиту» и иные проекты Летова; не отвергайте себе в этом, треки Егора будут идеальным саундтреком для его интервью. Вообще необходимо сказать явную мысль: если бы не дикие песни Летова, которые точно вместятся в историю, несмотря на подозрительное свойство записи, его личность и воззрения мало кого бы заинтересовали. Общественно-политические метания Егора многочисленных скандализировали (и чтецам этого антонина светит быть шокированными заново), но в раскладе к творчеству он всегда сохранился целостным, суровым, пассионарным. Забавно сегодня декламировать старейшие интервью Летова, в которых он всерьёз разбирает, кто из фаворитов российского рока реализовался, а кто нет – но сообразно к собственному творчеству он этот вопрос не устанавливал вообще. Музыка была для него чем-то вроде полина боя, выступления, переходящие в потасовку, были в порядке добра, а со собственным внутренним цензором Летов так и не смог познакомиться. Конъюктурщиков он не переносил, филистеров ненавидел – и для него это было достаточно конечно. Будучи очень высокообразованным новобрачным дядей, Егор переплавил идеи сочинителей и философов в личное миропонимание, местами очень конкретное.

Во всех интервью первой доли книжки Летов наотрез опровергает политическую подоплеку своих слов – даже тех, которые никогда иначе как общественно-политическое заявление не принимались. Но после 1993 года он прилегает к коммунистам и националистам, приятельствует с Лимоновым, восторгается Дугиным и бранит Зюганова за слабость и вялость (идеологических недругов-демократов он не только бранит, но и предлагает расстреливать). Его интервью тех лет – высокопарные и конкретные политические агитки. Публикуют их в главном в ультралевой прессе, потому что мелодическая в страхе отказывается от Летова. Чуть-чуть хранится только журнальчик Fuzz, но Егору в тот момент невесело сообщать о музыке. Чтецам книжки также, вероятно, захочется отвернуться от Летова, восхваляющего Анпилова, Баркашова и Лукашенко, но уже к 1996 году Егор разругается с Лимоновым и будет (надувать на избраниях за рыхловатого Зюганова. Так что лихорадочные забавы в политику Летову скоро надоели – и вот на этом площади первый том и заканчивается, хотя, безусловно, желалось бы сразу почитать продолжение о свежем зигзаге жизнеописания Егора, которого в свежем веке влюбился журнальчик «Объявление», а его песни грянули на «Нашем радио».

Алексей Мажаев, ProStars