Рецензия на книгу: Алексей Коблов – «Егор Летов: Сияние». Это знает моя свобода

2022, «АСТ»

Критика: 7 из 10.

Абсолютно заглавие книжки бряцит так: «Сияние. Секущая речь, интервью, монологи, корреспонденции. 1986-1997». Творчество и миропонимание Летова ещё при жизни артиста заработало много трактовок, а после погибели тем более. Алексей Коблов - друг Егора и частично хронист «Гражданской защиты» - решился, что хорошо бы дать речь лично герою. В сборнике нет рецензий и размышлений инородных людей – только ровная речь Егора, произносимая или писчая. Исключения сочиняют вопросы корреспондентом, если речь идёт об интервью, или короткие оговорки Коблова, проясняющие обстановка появления тех или некоторых высказываний Летова. Кстати, эти комменты идут после любого из слов: тут автор, на мой взор, показал лишнюю застенчивость – можно было какие-то вступительные дать сразу, а не принуждать читателя, заинтересовавшегося контекстом, просматривать странички в отыскивании «кредитов».

Ещё одним значительное высказывание: выборка обрывается 1997 годом. В один том открытую речь Егора Летова втиснуть не получилось, что достаточно ясно. В то же время было бы предпочтительнее отпустить оба тамара одновременно: первый заканчивается не то что «на самом интересном районе», но в момент нового драматичного переворота в взглядах Игоря Фёдоровича.

Вероятно, по ходу чтения книжки у вас начнет хотение переслушать «Цивильную защиту» и иные проекты Летова; не отвергайте себе в этом, треки Егора будут идеальным саундтреком для его интервью. Вообще необходимо сказать неоспоримую мысль: если бы не исступленные песни Летова, которые точно поместятся в историю, несмотря на подозрительное свойство записи, его личность и воззрения мало кого бы заинтересовали. Общественно-политические метания Егора многочисленных эпатировали (и чтецам этого тамара ожидает быть шокированными заново), но в раскладе к творчеству он всегда сохранился целостным, суровым, пассионарным. Забавно сегодня декламировать старейшие интервью Летова, в которых он всерьёз разбирает, кто из фаворитов российского рока реализовался, а кто нет – но сообразно к собственному творчеству он этот вопрос не установливал вообще. Музыка была для него чем-то вроде степь боя, выступления, переходящие в рукопашную, были в порядке имуществ, а со собственным внутренним цензором Летов так и не смог познакомиться. Конъюктурщиков он не переносил, филистеров ненавидел – и для него это было достаточно конечно. Будучи очень высокообразованным молодоженом людом, Егор переплавил идеи беллетристов и философов в личное миропонимание, местами очень конкретное.

Во всех интервью первой доли книжки Летов наотрез отвергает политическую подоплеку своих слов – даже тех, которые никогда иначе как общественно-политическое заявление не оценивались. Но после 1993 года он прилегит к коммунистам и националистам, приятельствует с Лимоновым, восторгается Дугиным и бранит Зюганова за слабость и вялость (идеологических недругов-демократов он не только бранит, но и предлагает расстреливать). Его интервью тех лет – высокопарные и конкретные политические агитки. Публикуют их в главном в ультралевой прессе, потому что сладкоголосая в страхе отвертывается от Летова. Чуть-чуть содержится только журнальчик Fuzz, но Егору в тот момент тоскливо сообщать о музыке. Чтецам книжки также, вероятно, захочется отвернуться от Летова, восхваляющего Анпилова, Баркашова и Лукашенко, но уже к 1996 году Егор разругается с Лимоновым и будет (надувать на избраниях за бесформенного Зюганова. Так что лихорадочные забавы в политику Летову скоро надоели – и вот на этом площади первый том и оканчивается, хотя, безусловно, желательно бы сразу почитать продолжение о новейшем зигзаге житейник Егора, которого в новейшем веке влюбился журнальчик «Объявление», а его песни грянули на «Нашем радио».

Алексей Мажаев, ProStars