Игорь Корнелюк: «Для меня вся музыка делится на две большие категории — музыка живая и мертворожденная»

О ПОДВЕДЕНИИ Результатов К 60-ЛЕТИЮ

— Точно я не подвожу безличных результатов. Мне очень много еще чего желается, потому я просто иду и иду, я не стремлюсь как-то застопориться, осмыслить, потому что чем долее я обитаю, тем светлее понимаю, что ничего еще не делал.

О ПРОГРАММЕ «6.0 ПЕРЕЗАГРУЗКА»

— Мы настали к баста — 6.0, перезагружаемся и идем далее, не становимся. Это не моя идея заглавия, но мне понравилось. И затем этот концерт — тут все впервые, я никогда не пел под симфонический гамелан, мы там будем резать музыку из кино, из спектаклей, и, конечно, песен будет много. Я во значительном признателен этому выступлению, потому что я привел в распорядок подобные багаж, которые до этого не мог привести. Когда мне позвонили в 2004 году из оркестра имени Светланова с пожеланием помузицировать музыку из "Идиота", мне хотелось кричать около трубки телефона, потому что у меня нет нот. Там было озадаченность, я им стал пояснять, что это эдакая разработка — я сам натренькивал партию любого прибора, и там чувство, что играется гамелан. И то, что я наконец-то-то приготовил нотки, у меня сейчас будет вероятность подавать эти нотки людям, оркестрам, чтоб они резали, потому что очень много названивают из разных городов.

О РАБОТАХ, КОТОРЫЕ УХОДЯТ В КОРЗИНУ

— Очень много. Мне одна знакомая сказала: "Наиболее великая твоя важность в том, что ты легко расстаешься с тем, что, представлялось бы, хорошее, а ты без оглядки в плетушку". Я три года дал опере, и когда я ее уже инструментовал, воображаете таковую ситуацию, я затеваю трудиться над оркестром, функционирую над фрагментом недельку, две, и внезапно я затеваю соображать, что две недельки назад я очень рановато подраскрыл тему, и далее я обязан сделать больше и больше, а это уже путь в никуда. И ты принимаешь это — и в плетушку, и заново.

О ПЛАНАХ НА БУДУЩЕЕ

— У меня есть какие-то желания, но меры я никогда не базировал и не возвожу, стремлюсь существовать сегодняшним деньком. И кстати, вот подобной метод жизни или отношения к службе временами подсобляет, особенно если сооружаешь что-то солидное. Впервые я с сим повстречался на "Специалисте и Маргарите". Я не очень хотел строчить музыку к данной картине, у меня были собственные взоры на это дело, я просто не очень веровал в вероятность экранизации этого вечного труда Булгакова, да и теперь отчасти не верю. Но удалось так, что я смалодушничал, мне не хватало какого-то внутреннего запечатлелась правдиво позвенеть Бортко (режиссер Владимир Бортко. — Прим. ред.) и заявить, что я не желаю это сделать. Мне мать когда-то сообщала: "Игорь, когда огромная работа, крупная какая-то, ты пытайся не размышлять о размахах, а просто каждодневно определяй какие-то локальные задачи и пытайся их осуществить. Понимание большого затем подоспеет". И сколько раз я маму помнил, как она оказалась компетенция. Я вправду так работал, так оживляю.

О ПЕРВОМ ОПЫТЕ Сочинения ПЕСЕН

— Это был спор с композитором Александром Морозовым, он меня спровоцировал, поторопил, потому что он мне сказал: "Знаешь разность между меньшей и тобой? Ты — человек отлично выученный, а я — способность". И меня эта фраза вывинтила навыворот, сообщу: "Александр, а что такое способность?", и он мне сказал: "Ты сочиняешь непростую музыку, требующую приготовленного слушателя, а я сочиняю несложные песни, и их напевает весь совдеповский люд. Ты так никогда не сумеешь". И мы с ним спорили на две бутыли коньяка, что я напишу таковую песню, которую будет петь общесоветский люд. Вот так с этого и стартовало. Но могу вам заявить, что спор был глупый и ничего он не значил, хотя минуя несколько лет мы с ним повстречались на "Песне года", по-моему, это был 1989 год, кончились съемки в концертной студии "Останкино" в Москве, и Александр принес две бутыли коньяка, и мы посижевали втроем — я, Александра и Иосиф Давыдович Кобзон. И посиживали, по-моему, до 2-ух или 3 ночи и говорили за жизнь. Причем я больше безмолствовал, потому что было безумно забавно внимать мэтров. Был подобной сильный беседа, я до сих пор вспоминаю это как одну из наиболее чародейных ночей в моей жизни.

Я правдиво не думал, что буду строчить песни, просто я уже тогда впервые попал в студию звукозаписи, и меня так завладел процесс записи музыки, он привел меня в ликование, что для меня песня была поводом придти в студию и похалтурить. Я помню, к записи стряпался, как боксер приготовляется к выходу на площадка, потому что обдумывал все, старался предположить все моменты.

О СОВРЕМЕННОЙ МУЗЫКЕ

— Вы понимаете какая единица, ее можно и не внимать, потому что она тебя все одинаково достигнет и предоставит по голове, потому что она бряцит отовсюду. А умышленно внимать — нет, я лучше послушаю Вагнера, Прокофьева, Шостаковича, Чайковского, ранешнего Шуберта переслушаю в стотысячный раз или Шопена, или в очередной раз Фредди Меркьюри, или даже Led Zeppelin, ABBA для расположения.

Да, теперь период подобного полного декаданса, и он связан именно с одной несложной пожитками — то, что формирование компьютерных технологий, гаджетов, программ дает вероятность самовыражаться очень размашистому сфере людей, и для этого добровольно необходимо быть музыкантом. И вот то, что в это дело устремились все — у кого есть способность и нет, сотворилось то, что вышло. Хочется веровать, что деяния сделает какой-то завиток и все это, как птаха созвездие, воскресится на новоиспеченном уровне. Что мне категорично не нравится в прогрессивной музыке — практически во всей музыке отсутствует газодинамика. А благовидно, когда бряцит что-то звучно, а затем стало тише, и вот эти оркестровые крещендо девали в Лету. Я не могу припомнить что-то в последней музыке, где постепенно что-то останавливалось громогласнее, оно все идиентично, и идиентично звучно у всех.

О КИНОМУЗЫКЕ

— Музыка, на мой взор, — главнейшая сочиняющая кинофильма, потому что только музыка образовывает настроение и впечатление кинофильма. И у музыки в кино один мера — она должна трудиться в кадре, или углублять, или контрапунктом, но она должна трудиться. И очень часто глядишь кино и разумеешь, что музыка не только не трудится, она еще и препятствует, потому что зовут молодых ребенка, они на синтезаторе за сто руб. натренькивают. Музыка в нынешнем кино — это сложный электротехнологический процесс, это недешево, потому на этом и берегут.

О Поползновениях Понять УСПЕХ ПЕСНИ

— Не знаю, я об этом стремлюсь не размышлять, потому что, если создатель будет очень много размышлять, Камены дадут за это по голове как вытечет. Для меня просто вся музыка разделяется на две огромные категории — музыка живая и нежизненная, при этом не главно, в какой-никаком это жанре, в какой-никаком это слоге. Мне когда-то один мой друг, инженер, говорит: "Чего ты изводишься, чего ты все что-то придумываешь? Бери свою какой-никакую-нибудь наиболее удачную песню, разложи ее, анатомируй, усвой, из каких лекал она сделана, и по сим лекалам наруби мрамор десяток таких же". Друг с техническими мозгами не может постигнуть, что ты можешь уложить на какие-то сложные части музыку, но при этом анализ не ответит тебе на основной вопрос — что вынуждает слушателей отвечать на эту музыку?

ОБ УКАЗЕ ОБ УТВЕРЖДЕНИИ ОСНОВ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОЛИТИКИ ПО Оставлению И УКРЕПЛЕНИЮ Классических ДУХОВНО-Высоконравственных ЦЕННОСТЕЙ

— Когда теперь выглядишь вестовый фильм или сериал, там непременно найдется какая-то линия, где два человека с нестандартной ориентацией, и непременно они соответственны быть в позитиве покрашены — это подобной мейнстрим. Я думаю, что этот декрет ориентирован сделать напротив — вырастить, распространять классическое. Но у нас и без этого подобная культура, мы никогда не были этому подвергаются. Это ж все было в истории, когда распадалась Римская империя, говорят, что римляне погрязли в богатства и блуде, она и рухнула. Рано или запоздало и тут что-то стрясется.

ОБ ИДЕЯХ Отнять ЗВАНИЙ Мастеров, ПОКИНУВШИХ СТРАНУ

— Мне представляется, что это на возбудимый волнению, это линия. Я не знаю, может, я неправ. Все-таки если человек что-то завоевал, так он это уже завоевал. Да, затем он что-то сооружает не так, как ждут от него люди, но я не сужу. Все люди большие, у любого свое право. Пугачева все одинаково остается Пугачевой, она так много сделала, и с ее именем несколько поколений вырастало. Как это можно предпринимать и повычеркивать — и зачем, основное? Я, во любом случае, никогда не буду кидать камешки в людей.

(Дарья Иванова и Полина Богомолова, ТАСС, 16.11.22)