Вдова Михаила Танича Лидия Козлова: «Когда Долина спела на гастролях «Погоду в доме», уже на другой день ей резко увеличили гонорар за выступление»

О Сотворении ШЛЯГЕРОВ МИХАИЛОМ ТАНИЧЕМ

- Его мозги все время были настроены на сложение стихов. При этом Танич не прогуливался с блокнотом и лапой. Часто все казалось так: муж пробуждался среди ночи, лежал какое-то время в ложа, придумывая в уме строчки будущей песни. Меня не будил, разумея, что сразу возникнут домашние беседы, которые отвлекут. Он почитал эти негромкие сегодня часы. «Мозги у меня в это время беглые, — сообщал он, — град еще не пробудился, еще никто не наступил на крылья каблуками, и я могу полетать…» Как только в голове у него что-то накладывалось, он сразу поднимал, мчал в кабинет и все записывал. Часов в 7—8 утра, когда просыпалась я, муж декламировал мне только что сочиненное, больше он никому не отдавал, согласие ему нуждалось только от меня. Как ближний человек, я владела право сделать замечания. Он, безусловно, напрягался. Супруга это нервировало, но все-таки он вслушивался. А если нам представлялось, что вирши вышли, мы оба торжествовали. Как рассказывается, махали крылышками от счастья.

О ПОДБОРЕ ИСПОЛНИТЕЛЕЙ ДЛЯ ЕГО ПЕСЕН

- Сочинив, пример, «Чумазого кота», Танич позвонил Юре Саульскому, который в то время был увлечен джазом и у которого был собственный джазовый коллектив. Саульский позвал нас к себе в крови. Жил он тогда на Садовом кольце в общественной квартире. Услышав подтекстовка, Юра сказал, что вряд ли сможет что-то сочинить. Но Михаил его уверил: «Ты просто напиши музыку, какая ударит любого и по голове, и по сердечку». Юра внял, сел за фортепьяно и за 5-десяток времен потешил мелодию «Чумазого кота», какая сегодня знаменита всем и любому. Отделанную песню они понесли на Всесоюзное радио, в знаменитую программу «С добрым поутру!». Девченки-редакторши настали в целый экстаз, сказав, что поддержат песню перед тончайшим начальником. Но ставили фактор: «Ведите нас всех в ресторанчик!» Ну, два аристократа, безусловно, пригласили их в наиболее наилучший, в «Арагви». Будучи оба нищими, выписали в ресторане винцо, разнообразную аппетитную закуску, предполагая, что их денег хватит. Но не тут-то было. Когда шестерка принес счет на 29 руб. 60 копеек, оба обалдели и перепугались, что теперь их заарестуют. Но они брали халдея под ручку, отвели в сторону и пояснили, что денег у них при себе подобных нет, принесут завтра, а под актив бросят Юрины часы и расписку в придачу. Так и условились. Затем «Темного кота» вписали на радио, а после того, как его исполнила наимоднейшая в 60-е годы Тамара Миансарова, песню зачирикал целиком Советский Слово. Скоро ее переместили на другие языки решетка. Кстати, лично Мише больше всего влюбилось выполнение Жанны Агузаровой.

О КЛАВДИИ ШУЛЬЖЕНКО

- Она попросила составить песню к собственному торжественному, по случаю 75-летия, выступлению в Колоночном зале Дома союзов. От удивления («Ко мне обратилась сама Шульженко!») у Миши волосы дыбом встали, но он согласился. Длинно размышлял и в итоге сочинил «Барабашего». Когда я справила, какого такового барабашего, Танич пояснил: «После войны в стране попало много сиротливых женщин. Сейчас всем им за полста, на­дежды на частное блаженство уже мало. Но ночкой, когда экая девушка дрыхнет, ей грезится, что вроде кто-то прогуливается по комнате, что-то переставляет, округляет фото на стене. Это завелся нежить, с которым она затевает дружбанить и перестает ощущать себя сиротливой…»

О ЛАРИСЕ Равниной

- Когда Низина наступала на гастролях «Погоду в таунхаусе», уже на иной день организаторы выступлений резко усилили ей гонорар за выступление. Лариса позвонила из Владивостока: «Михаил Исаевич, вы меня произвели состоятельной!»

О ВАЛЕРИИ СЮТКИНЕ

- Случало, он ладил вид, что не желает отзывать. Как тут не припомнить историю песни Сюткина «Я не красавчик». Валера прогуливался к нам в месячные, они с Мишей часто резали в мазик, биллиардный стол стоит у нас в квартире на другом этаже. Им всегда было интересно поговорить друг с ином. И единожды Медведь спросил Валеру: «Вот ты правильно подбираешь песни, хорошо их подаешь. А сам не распробовал составить музыку?» Сюткин сознался, что давно хотел просить у Миши подтекстовка и отведать составить на них музыку, но никак не мог осмелиться. Тогда Михаил и сообщает: «Ну, идем наверх, сразим в пинбол. Если выиграешь, дам тебе песню». Они ушли. Сюткин неплохой спортсмен, но обставить Танича было сложно. Валера затем со хохотом говорил: «Сначала я проигрывал, но вдруг Танич затевает промахиваться, раз не угождает по шару, два не угождает, и партию одолую я. Представляется, Михаил Исаевич мне умышленно поддался». В итоге Танич дал ему песню: «Я не красавчик, чтобы все с ума посещали, / Да и не пойдут — это даже веселей, / Но девченки всегда во мне чего-то сыскали, / Не знаю что, но девченкам видней».

ОБ АЛЕНЕ АПИНОЙ

- Помню только, что к нам домой в первый раз Алена наступила со собственным 2-ой супругом, продюсером Александром Иратовым. У нас была расположена программа на реализацию — 16 песен, которые написал Танич, а музыку к ним — Сережа Коржуков, фаворит построенной ими двумя группы «Лесоповал». Алене сразу приглянулась песня «Узел начивается, связка развяжется». Но Сережа Коржуков пояснил, что по отдельности песни не продаются, только вся программа полностью. Алена и Александр очевидно остолбенели, но ощущалось, что песню Апиной отзывать неохота. Мы ни на чем не требовали. Апина с Иратовым отбыли. Но через день, наверное, названивают, зовут нас к себе, чтобы еще раз все непосредственно рассмотреть. Ездим. Они сервировали стол. Сидим, водимся. Сережа Коржуков сообщает: «Алена, давайте я поиграю тебе всю программу, ты послушаешь, что у нас удалось». Он играется. Апиной нравится. Они переглядываются с Иратовым, узнают: «А сколько вся программа стоит?» Мужчины-то у меня отличные, бессреб­реники, отвечают: «За песню по сто $ любому из нас». Песен было 16, Танич с Коржуковым, стало быть, обрели любой по 1600 $. Иратов вышел в иную комнатку и тут же принес эти средства.

О ЗАРАБОТКАХ

- Михаил никогда не тащился за средствами, в нем не было коммерческой жилки, за что купить, за сколько продать, на чем получать. Для этого требуется совершенно другой способность — способность предпринимателя. А Медведь был дядей искусства, творчества и в главном богатом выдавал собственные песни. Забавно даже помнить, когда мы впервые брали средства за песню. Это был, наверное, 1990 год. Доводит как-то к нам в очередной раз Игорь Город и сообщает: «Михаил Исаевич, вы что-то ошибочно сооружаете, почему безвозмездно отдаете песни? Все поэты уже давно на этом получат». Танич пояснил, что ему неуклюже хватать средства с начинающих исполнителей. Тогда Игорь сообщает: «Дайте мне вашу новую песню, я попробую составить к ней музыку». Муж дал Николаеву какие-то слова, и тот отбыл. Дня через два Игорь ездит, вынимает пакет и дает мне (Танича в тот момент не было дома): «Вот, Лидия Николаевна, удерживаете, я написал музыку на слова Михаила Исаевича». Он ушел. Я открываю пакет, а там две тыс. $. Михаил, безусловно, был рад, но средства он, повторю, никогда не считал собственной мишенью, он просто старался сочинить что-то, что доставит людишкам удовлетворенность. Разумеете, он обожал всех, с кем водился, собственным многоопытным взглядом многое созидал, соображал, старался посодействовать, поддержать. А прибывали к нему не только за песнями, а просто поделиться, посоветоваться.

ОБ АЛЛЕ ПУГАЧЕВОЙ

- Я не очень компанейский человек, ни к кому не лезу ни с толками, ни с какой-никакими-то услугами. С Аллой вообще никогда мы не были подружками. Разумеете, дружбанить с Пугачевой — значит покориться ей, я же всегда обожала самостоятельность.

(Серго Кухианидзе, «7 дней», 27.03.2022)