Гарик Сукачев и Александр Ф. Скляр: «С нами рядом только те музыканты, которых мы уже признали за людей»

О Плане «БОЦМАН И Побродяга»

Гарик Сукачев: Всё это был очень нежданно и тогда, в 1995 году, и теперь. Скажу честно: мы не размышляли, что кому-то в нашем выполнении необходимы песни Утесова, Высоцкого, Дмитриевича, которые мы заливались в гримерках для своих после наших выступлений или намереваясь по столичной обыкновения на кухнях. О том, чтобы выпускать студийный книга, и выступлении не было: так — сразимся четыре выступления, и всё. И внезапно подобной взрыв! Тогда мы были пошевелены отдачей: экзальтированные заметки, интервью для ТВ-каналов, нас любят и оговаривают какие-то бабули в кринолинах и старика при бабочках.

Александр Ф. Скляр: Гарик тогда сказал: «Зачем нам его сделать на какой-то студии? Давайте поймем многоканальный адаптер и просто запишем любой концерт, а там — как будет, так и будет». Частично эта обстановка передалась и теперешнему альбому, который также мастерился легко и стихийно.

О ТОМ, ПОЧЕМУ Засекретили ПРОЕКТ

Гарик Сукачев: На этот вопрос всегда очень трудно отозвать. Не в деньгах блаженство и даже не в их числе. Ну хотя бы потому, что в центре 1990-х клубов, помимо как в Столице и Питере, практически не было. Больше скажу: в Столице их было всего 5, потому мы и сразили всего 5 выступлений. Теперь бы сразили 20–25, но, главно, чтобы это было замечательно и здорово, а когда подобное преобразуется в какой-никакую-то туровую политику, что-то значительное исчезает. Я же обожаю, когда всё случится от души, уж так урегулирован.

О Песнях ПРОЕКТА «БОЦМАН И Побродяга 2»

Александр Ф. Скляр: Есть ли теперь подобные песни, которые хочет петь молодежь? У молодежи собственные ритмы, иные взгляды. Это нужно, скорее всего, справить у них: какие песни они желали бы минуть помимо своих. Среди тех, что написаны за эти годы свежими авторами, на мой взор, подобных нет. Хотя бы потому, что все наши основные виднеясь, привычки и ориентиры мы приобретаем именно в юношестве, а не в обычном возрасте.

Всё, что мы слушали на семейных посиделках, то, что разливались наши предки, уже никогда и ничем не побить. «Зимцерла на Заречной улице» для нас с Гариком аналогов иметь не может.

Теперь пускай нынешняя молодежь произнесет и отозвит каким-то планом за песни, которые так же важны для них. Нам будет забавно на это смотреть. В репертуаре «Боцмана и Побродяги» — песни, которые мы обожали на течении всей собственной жизни, это мы и инвестировали в проект.

О Службе С Юными МУЗЫКАНТАМИ

Гарик Сукачев: У меня есть в составе молодежь, только эта молодежь со меньшей играется уже 10 лет. По моим чувствам, они всё разумеют с ходу. Тут надо иметь в виду: с нами вблизи только те артисты, каких мы уже сознали за людей, сподручных постигнуть любое наше расположение, они смогут всё.

Александр Ф. Скляр: У Гарика годами выработалась абсолютно собственная стиль студийной записи. Предположительно это смотрится так: всё уже отмечено и уже, но подходит Гарик, повинуется свежеиспеченными ушами и сообщает: «Нет, вот эту партию вообще всю переписываем». Я не понимаю — всё же было принято и практически отдано! Довожу через несколько дней: «Гарик, а где та гитара?» — «Да нет, Саня, я решился, тут нужна вот эта». И вот тут буквально собственный подход, в который я не лезу! Это как почерк, который нельзя подделать. Он очень особый, но и конечный итог всегда получается очень увлекательным.

О Предпочтении ПЕСЕН ДЛЯ НОВОГО АЛЬБОМА «БОЦМАНА И Побродяги»

Александр Ф. Скляр: «И вновь май месяц», песня, которую я написал, что именуется, абсолютно влет, потому что, как у нас бывает, застал расположение. Это точный ответ песне «А за окном месяц май»: да, иные запахи, иные люди, ну а я иду по бульвару и внезапно чувствую себя молоденьким.

Дальнейший мост — это «Привет мореходному ветру», необыкновенная песня из репертуара ранешнего Утесова, такой привет «Мишке-одесситу» спустя годы. Ну и «Три танкиста», которую мы вписали четверть века назад и потеряли заметка. Гарик сначала отказывался, предполагая, что тут она не подходится по настрою, и практически меня в этом удостоверил — и внезапно позвенел: «Я ее таки вписал». Я очень рад, потому что она у меня одна из излюбленных.

(Алексей Певчев, «Извещения», 29.11.21)