Хью Джекман: «Мне 52 и у меня в памяти очень много лакун многолетней давности»

О ТОМ, ЧТО ЛИЗА ДЖОЙ Строчила План «Мемуары» Умышленно ПОД НЕГО

— Вправду, она сказала мне всё это, когда мы знакомились. Но, видите, я уже очень давно тружусь в данной промышленности и кое-что постигнул за это время. Так что я не очень-то ей уверовал. Ну, то есть я пробовал угадать: значивают ли ее слова, что только Брэд (Брэд Питт. — Прим.ред.) отрешился от данной роли? Или отрешился не только Брэд, но и Лео (Леонардо Ди Каприо. — Прим.ред.)? Я для себя тогда ответа на этот вопрос не сделал. Хотя уже теперь я понимаю, что слова Лизы были безотносительной справедливостью. Мне это, безусловно, очень лестно, тем больше что она выдумала обворожительный фабула. Я а огромный фанат «Решетка Неистового Запада», который она сделала. А еще — когда натыкаешься Лизу, то наблюдаешь в ней столько мастерство и убежденности, что с этого момента просто предчувствуешь — ты очутился в надежных ручках. С ней легко и безмятежно. Мы сразу сошлись.

А если подробнее, то дело было так. Она наступила на пересекаю со мной и стала мне демонстрировать какие-то изображения и любые штуки на экране собственного компьютера — и это вместо того, чтобы дать мне хотя бы прочитать схема! Странно а — так никто не ладит. Но она как-то так рассказывала о плане, что я для себя сразу решил: я точно снимусь в этом киноленте, и мне даже декламировать произведение для этого не непременно. Хотя виду я не передать и всё время нашего разговора с Лизой посижевал с самым безразличным лицом, какое только был способен представить. И ничего ей не отозвал. Затем она прислала план — и, когда я докатился где-то до двадцатой страницы, я не перенес. Позвенел собственному агенту и сказал: всё, я и кончать теперь не буду, подписывай меня на этот картина! Дело было даже не в сюжете: я попал в какой-то новый мир, уникальный, обворожительный, было непонимаю, куда он перемещается и чем всё окончится. И я понимал, что ничего подобного я не резал. И еще я понимал, что дословно влюбился в Лизу. В корпоративном, я желаю заявить, что я не просто договориться сваливаться: это было не так, как обычно бывает в моей службе.

О СВОЕМ ГЕРОЕ В «ВОСПОМИНАНИЯХ»

— Начнем с мой героя. Его зовут Ник Баннистер, он ветеран военных деяний, который на войне работал с протолкнутой технологией для допросов — «автоматом мемуаров». Тогда ее употребляли, чтобы пробиваться в умы людей и узнавать их прошедшее, а в тихое время ее используют, чтобы воскресить манеры из памяти. Причем воскресить дословно, так, чтобы можно было абсолютно по-настоящему пощупать, увидать, отведать на вкус всё, что сотворилось с тобой когда-то. Специальное опущение в ровном и передвижном значении. И вот Ник занимается приватной практикой: он ведет людей через их реминисценция, чтобы они там не заплутали. Много его покупателей желают припомнить что-то приятное. Кто-то желает быть вблизи с уже погибшим излюбленным людом, кто-то оживляет типы собственного юношества.

Мое авантюра начинается с того, что к моему герою обращается некоторая Мэй, которую играется Ревекка Фергюсон, и ей надо просто отыскать затерянные ключи. Ник помогает ей, втюривается в нее, а она пропадает. И Ник кидается искать ее по сектретным закоулкам Город.

Действие происходит в ближайшем будущем. Городец находится частично под водичкой, как Город. Климат в мире так видоизменился, что деньком стало очень горячо, и вся жизнь проходит ночкой. А при естественном свете на улице можно принять только каких-нибудь маргиналов.

О Произведению С ТАНДИВЕ Единица И РЕБЕККОЙ ФЕРГЮСОН

— Мне невообразимо повезло! Они обе — невообразимые актрисы. Я их двух просто почитаю. С Ребеккой мы давно приятельствуем, вместе ссаживались в «Глубочайшем шоумене». Но с Тандиве я бы сбросился хоть в сотке кинофильмов — она феноменальна! И очень развеселая, между метим. В киноленте они истинные сведущие девушки. Мой Ник одержим Мэй, героиней Ребекки, хотя представляется, что ему сходные ощущения несвойственны. Он не тот юноша, который втюривается в любую ответную. Мы в начале фильма предчувствуем, что в нем есть какой-то надлом. Но затем появляется Мэй, скоро возвращает ему удовлетворенность жизни — и внезапно исчезает. Тогда влюбленность преобразовывается в соблазн, и это завязало достаточно неясного и темного дороги. А с Уоттс Ник служил в армии, они очень давно приятельствуют, между ними целое доверие, они не разлей влага. Дальше мыслите и додумывайтесь сами, но Уоттс — вправду наилучшее, что есть в жизни Ника, это несомненно.

О КЛИФФЕ КЕРТИСЕ

— Повинуйтесь, это не артист, это — парадокс. Стоит ему показаться в кадре, как ты сразу ощущаешь стремительность, мощь. Он возвышенный экранный соперник, потому что собственной забавой мгновенно увеличивает ставки, вынуждает тебя выкладываться на 200%, чтобы не приставать от него по интенсивности и харизме. Я еще очень желаю отметить в этом кинофильме Дэниэла Ву, с которым я до этого собственно не пересекался, но тут он стал для меня изобретением. У нас была общая сцена в наиболее первый день съемок — не только мой, а вообще всего проекта, и он меня видите чем сразил? Ну, представьте, первый день, огромный проект, люд чуть-чуть психует, любой чуть-чуть на грани. А Дэниэл был абсолютно, невыносимо сдержан. Подобное ощущение, что он уже три месяца снимался в данной картине и уже ко всему привык. А роль у него, между метим, очень проблемная, и сыграл он ее просто фантастически. Как и все в данной картине, его богатыой не тот, кем представляется. Видите, как было в «Мире Исступленного Запада»: обретаете гуманность там, где не предстояли, мощь — где должна была быть бессилие, недостаток вместо возвышенности — и так дальше.

О Разработках, ПРЕВРАЩАЮЩИХ Записки В НАРКОТИК

— В кинофильме представлено, как ты подсаживаешься на типы из прошедшего, как дивные престарелые дни абсолютно заменяют тебе настоящее. Вроде ничего ужасного, почему бы не поностальгировать немного, но вот ты уже не можешь выкарабкаться из этого сна въявь. Разработка позволяет тебе не просто воскресить прошедшее, но остаться там навсегда. Хотя какой-никаким может быть будущее, если ты при любой возможности пытаешься смотаться в прошедшее? Да, это всё про нас, про сегодня. Мир обменивается, это очевидно. Сейчас постпандемийная пора — и что, мы входим в какой-то новый мир? А он новый? Может, мы безуспешно стремимся просто восстановить заново всё, что было прежде, а не мыслим, как существовать далее? Может, зря мы так действуем? Мне представляется, теперь очень увлекательный момент. В нем есть неразбериха, есть потенциал. Потрясающе иметь мемуары, но мы должны создать новые. Это наш долг как человечною расы — всегда формировать бодрую мнема. Боевик вскрывает возможность для некоторой споры на этот счет.

О РЕЖИССЕРОСКОЙ Занятии ЛИЗЫ ДЖОЙ

— Елизавета — большой режиссер, и ей есть что заявить. Когда я обучался артистическому умению, нам сообщали, что боевик обязан идти некую идею, и у Лизы всегда так. Поглядите: а воздействие развертывается не в подобном уж дальном от нас будущем. Значительное из того, что мы там ведаем, сегодня происходит с нами. Климатизационные конфигурации уже тронули Город, неравенство теперь мало выделяется от того, что мы смотрим в «Воспоминаниях». Всё уже перед нами, все различимо — я это очень ценю. Мне всегда важно, когда на одном степени картина — авантюра, классная деяния, какая уносит тебя за собой в какое-то другое место, а на другом — что-то подобное, что остается с тобой навечно. Подобное, благодаря чему, выходя из кинотеатра, ты внезапно разумеешь, что сейчас наблюдаешь мир несколько по-другому. Елизавета ладит именно этакое кино.

О ЛУЧШИХ ВРЕМЕНАХ В ЕГО ЖИЗНИ

— Я бы вернулся в годы собственной юности и юношества. Мне 52, между метим, и у меня в памяти очень много лакун долголетней давности. Есть какие-то багаж, которые не запомним ни я, ни мои братья и сестры, а а это всё было. Я хотел бы припомнить всё — курьезное, добросердечное, интересное, красочное. Хотел бы это увидать и ощутить заново. А еще я бы заново протянул появление обоих собственных детей. Им теперь 15 и 21, они оба, как вы, наверное, видите, приемочные, но я существовал при их рождении оба раза. И я был бы безоблачен очутиться там снова.

(Сергей Сычев, «Извещения», 24.08.21)