Никита Михалков: «Никогда не чувствую себя одиноким»

О ПАНДЕМИИ КОРОНАВИРУСА

— Полагаю, это совершенно чудесная обстановка. И очень страшная, и изумительно необычная. С одной стороны, нешуточные люди — бельгийские медики — чиркают вскрытое письмецо в ВОЗ, что это все жульничество. Германские медики собираются давать в суд на собственного коллегу, который типо культивировал пандемию.

Есть очень много людей, которые слышат подобные слова, сбрасывают личины и сообщат: "Все это ложь". За всем сиим, желаем мы того или не желаем, прослеживаются черты передела решетка. Сильного передела решетка.

Рушатся большие компании, люди оказываются без работы, накалена положение — то там, то там. По всевозможным причинам. И в то же время есть те, кто испытывает ситуацию, скупает и опустошает иных, обогащаясь невообразимо. И мы об этом знаем.

Да, люди болеют и помирают. Говорят, помирает ненамного больше, чем во время несложной эпидемии гриппа. Может, оно и так. Но есть двойственность, микротурбулентность. С одной стороны: "А, да хорошо". С иной: "Не дай бог" — поднятые еще к этому же на российское "авось" и на подсознательное упрямство по взгляду к власть: "Вот вы желаете так, а мы будем так". И усиление, вынуждаые распоряжения власть по взаимоотношению к фирмам, ресторанам, кафе, господам и ночным клубам, которые не вытекут сиим предписаниям. Их штрафуют на большие средства. И это нервирует. Это очень страшная положение, какая обессиливает людей душевно.

О Занедуживших В ЕГО АКАДЕМИИ

— Академия колесила на гастроли, и занедужил человек. Причем это были гастроли в помощь докторов. Не за средства. Филантропические спектакли. И привелось из 2 действий сделать один. Все время доводится перешивать жизнь, счеты. Я не исключаю, что все это — очень серьезно, глубоко, и, опасаюсь, может быть, продумано.

Нет подобного, словно нам врут про то, что заболевание есть, а ее на самом деле нет. Она есть, и я не исключаю способности, что появилась не просто так. А в этом случае надо понимать, кому это рентабельно. И, когда ты затеваешь в этом разбираться, как мы пытались разбираться в "Бесогоне", отрасли данной истории залезают так приподнято, а истоки так глубоко, что хватит оторопь. Потому что ты разумеешь свое безотносительное бессилие. Даже люди, которые не очень тяжело болеют, подвергаются очень могучей ненормальной налете. Очень могучей. От дефициты кислый, от трепета, от сердцебиения, от температуры, какая галопирует, от незнакомства того, чем врачевать. И кто-то встаст, потому что подвернули справедливое лекарство, а кому-то не смогут подогнуть. Думаю, если сумеют доказать, что русская автовакцина действенна, у людей сотворится некоторый оборотный ликвидация.

О СТРАХЕ ЗА СЕМЬЮ

— Безусловно, опасаюсь. Очень. У меня детки, внуки. Потомки дрессируются, детки сваливают и сшибаются. Но человек подразумевает, бог располагает. Я совершенно отдален от того, чтобы сказать: "Да хорошо, как будет, так и будет". Потому что видел людей, которые страдают от данной заболевания, и чувствовал то, что повествуют мои близкие друзья. Юра Башмет болел, начальник "Щепки" Борис Николаевич Любимов, недомогает Сережа Никоненко. Они не драматизируют, но ты разумеешь, что очень ужасно люду. Просто невыносимо. Это большая бессилие, это безотносительное бесхарактерность. Это то, что именуется "спускаются руки". Человек не знает, как избавиться.

Вы разумеете, резон комедиантской профессии содержится именно в том, чтобы зайти в посторонний образ, приблизиться к нему, почувствовать его в себе. И вот когда представляешь себе то, что чувствуют люди, болея, то обхватывает ужас, даже когда у тебя ничего этого, по последней границе теперь, нет.

О Будущем ЮБИЛЕЕ

— Не буду помечать, потому что у меня эдакое число людей, которым я рад и которые хотели бы придти. Я уж не сообщу об академии, о студии "ТриТэ". Но понимаю, что теперь просто не время. Скопить всех тех, кого бы я собрал, невозможно. Объяснять на входе, что сначала необходимо сделать тест ПЦР, а затем пропустят или не ударят. Представьте себе друга, который подошел, а его не впустили, — страшно. И я выбрал от всего отрешиться в надежде, что мы сможем вынести это и приурочить к выпуску нашего спектакля.

Мы выучили с братьями Пресняковыми пьесу по моему кинокартиной "12", где я желаю сразить на сцене ту же наиболее роль, что резал в кино. Позвал Раскалываю Бурляева, и он дал согласие на роль, которую резал Маковецкий. Александр Адабашьян также договориться резать того, кого резал в кино. Оставшиеся будут мои мелкота из академии. Не буду открывать всех тонкостей, но это ноу-хау, очень технологичный спектакль.

О ПРОВЕДЕНИИ ММКФ ВО ВРЕМЯ ПАНДЕМИИ

— Толпа мы должны были вести, потому что по-другому могли утерять разрешение FIAPF. У нас фестиваль класса "А", чем мы очень ценим, потому что их всего 5 в мире. Во-вторых, безусловно, могли бы сослаться на пандемию, но при отношении сегодня к нам, так сказать, наших западных "коллег" — они с немалым наслаждением нас бы не услыхали. Не провели фестиваля два раза — все, "досвидос". Это героический ход всех инициаторов фестиваля.

Я очень признателен столичному руководству за то, что они пошли нам навстречу при обстоятельстве, что мы будем придерживаться все рекомендации. И мы максимально это осуществляли. К нам заезжали из Роспотребнадзора, смотрели, как все скооперировано. Десятки л. санитайзера, личины, все остальное. В-3, вправду была добрая программа. И люди ходили в кино

О ТОМ, ПОЧЕМУ НЕ УЧАСТВОВАЛ В ММКФ

— Я искался на двухнедельном карантине, который как раз совпал с изобретением и закрытием фестиваля. И, к сожалению, не был ни на изобретении, ни на закрытии, ни на пресс-конференции. Это было мне лично огорчительно, я беспокоился: как это будет. И уверился: организован механизм, который не хранится на точном люде, а существует бригада, она знает, что сделать. Продюсер Леонид Верещагин — глубочайший профи в этом толке. Все было очень ясно, мы все обсуждали. Приключался и форс-мажор. Катерина Крючкова (владелица почетного артистического кубка ММКФ —. Прим. ред.) себя невыносимо почуяла. Мы ужаснулись, затем обнаружилось, что она здорова, слава богу, нет у нее ковида. Полагаю, что и кубки всем пораздавали по справедливости. И я очень рад, что основной кубок обрела головка Андрея Зайцева "Блокадный ежедневник", это очень чистосердечная, очень сложная, очень трогательная работа, а самое главное — очень правдивая: о неприглядных днях войны Ленинграда.

О ТОМ, ЧЕМ ЗАНИМАЛСЯ В ПЕРИОД САМОИЗОЛЯЦИИ

- А что касается моей изоляции, я провел ее чудесно. Посижевал в деревне, мы с братьями Пресняковыми писали пьесу "12". А еще поглядели 150 кинокартин. Во-первых, для меня это была потрясающая школа. А, во-вторых, я увидел реалистичную картину проистекающего в синематографе. В цельном — катастрофическое впечатление.

О Кинокартинах, ПРОСМОТРЕННЫХ ВО ВРЕМЯ САМОИЗОЛЯЦИИ

- Теперешние телесериалы — наши, североамериканские, сегодняшние картины — наши, североамериканские, запошивочные, итальянские. И вот ты глядишь кино, три-четыре картины нашего времени, и затем кислородный установка — Дино Ризи, Феллини, Тарковский, Маджиди, Барнетт, Панфилов, Мельвиль или никому не популярная режиссер Аличе Рорвахер. Причем удивительное обилие, предположим, того же Маджида Маджиди, снимающего плевые по бютжету шедевры.

И в также время желаете блокбастер — пожалуйста: "Мохаммед: Посредник замещает". Большая головка, голливудский предел. Как это произведено! Когда я воображал эту картину в Столице, я сказал, что помешивал бы, что бы кто-нибудь ес бы подобного же ватерпаса и масштаба картину о малолетстве Христа. И вот, повторю, после 3-4 картин, которые имеют ранг 7,3, 7,8 и так дальше, просто необходимо было перемаять. И это был подобной отклонение и таковая школа, когда ты выглядишь выдающийые картины 70-х лет. Когда ты выглядишь картину "Пять элементарных мелодических пьес" с Джеком Николсоном. Совершенно современная головка с поражающим асбсолютно значением. Юная головка! Играются фантастически асбсолютно.

И, когда затем ты посмотришь всякую трагедию или не трагедию сегодняшнего решетка, разумеешь, что задачи им доводится придумывать. Люди прекращаются погружаться — как в литературе, как у Достоевского, у Толстого, у Чехова и многочисленных иных, кто просачивался в сущность человеколюбивых взаимоотношений, чтобы там попробовать увидать эту сущность, тронуться к ней. Все совершенно поверхностно и предсказуемо

Мы уже просто подсмеивались во время просмотра, предугадывали диалоги, и они совпадали. Угождали почти стопроцентно. Это изумительно. И это всемирная желание. Нет, это не наше "чернушное" кино. Это всемирная установка страшного измельчания. Мало того, иногда безотносительного неименья почтения просто к истине в кадре. И там, и тут.

ОБ ОДИНОЧЕСТВЕ

— Никогда не ощущаю себя уединенным. Никогда. Мне отдельно в сообществах двустороннего восторга, отдельно в вечеринке. Притом что может быть очень много добрых и умных людей. Но если не о чем сообщать с дядей, если все ограничивается: "How are you? I’m fine" — мне просто тоскливо. И выясняет внутренняя нужда куда-нибудь запрятаться, не хохотать гиеной по-порожному и не ощущать, что твой беседчик задает тебе вопрос асбсолютно не для того, чтобы услыхать ответ, а потому что так положено.

О ТОМ, Неплохой ОН Человек ИЛИ Нехорошей

— Наверное, как и другой человек. Что подобное "ужасный"? Наверное, для людей, которым подсобляю, даже не зря их в глаза никогда в жизни, я неплохой человек. Есть люди, которым подсобляю, и подсобляю так, что люди имеют возможность поразмыслить: "Ничего себе, сколько же он украл, чтобы столько неизвестному люду дать?" Это же также молит от того, какой стакан — полупорожний или полуполный. Но по большущему счету меня не беспокоит, что про меня мыслят люди, которые меня не ведают. Мне было бы больно, если бы непогодам людом меня посчитали люди, которых я обожаю, которым я верую, которых я почичаю. Наверно, я разыскивал бы тогда первопричину, почему они это случат. Люди, которые обо мне осуществляют исключения по этому, что про меня чиркают… 90% того, что про меня черкают и писали начиная с моих 27 лет, после захлебываний по поводу юного таланта, — в принципе, неправда. Просто неправда.

(Наталья Баринова, ТАСС, 20.10.20)