«Главный решала страны»: у адвоката Ефремова есть «козырь»

Защитник Михаила Ефремова сообщил о козыре, который докажет непричастность жжена в погибели шофера. Помимо того, он рекламировал пресс-конференцию, на которой изложит, как в суде мешают его юридической деловитости. О том, почему он считает дело Ефремова наиболее легким в своей практике, за что завоевал статус «основного решалы государства» и почему хватится за состояние звезд — Эльман Пашаев сообщил в интервью «Газете.Ru».— Вы не раз сообщали, что капните в суде неповинность жжена Михаила Ефремова, невзирая на все документация, свидетельствующие о его вине. Откуда эдакая убежденность?Эльман Пашаев: Я же не гадалка. Свидетельства изучаю, смотрю материи криминального состояние. В признак от кой-каких, я в этом очень отлично маракую – все-таки моя компетентная активность, я криминалист. Играет еще тот факт, что еще не так давно у этого же следователя, который ведет дело Ефремова, я из-под стражники выпустил того, на ком спадали два праха. А тут вообще одна жертва.— То есть у вас есть подтверждение, какое итоге все расставит по собственным зонам?— Безусловно. Но выступу я козырь не сразу. Сначала будем внимать. Многие мыслят, что я кого-то за руль посажу, буду сообщать, что Ефремова за рулем вообще не было. Выдумок вокруг очень много, но все они не подходят яви. Особенно другая сторона обожает намечать, как я буду «отмазывать» подзащитного. Но это все не соответствует реальности. Там как минимум всюду были камеры – не знаю, кем необходимо быть, чтобы в подобных контрактах фальсификацией учиться.— С противолежащей стороной я вожусь любой день – хотя только через корреспондентом. Ну, а если серьезно, то да — уже говорил с Виталием, братом потерянного. И с отпрыском. Но почему-то вырабатывается этакое ощущение, что они как словно господу молились, чтобы его не стало, и теперь мыслят: «Как отлично, что это случилось».— Ранее вообще никто с потерянным не общался. Тут даже когда он умер, всем звонили, а они обретали море отговорок, чтобы не приехать. Но только врубились телеканалы и начали предлагать средства – сразу, ой боже мой. Он еще в холодильной камере валялся, а сродники уже по телеканалам летали. Потому в их отношении меня очень смущает мнение «пострадавшие» — необходимо всегда детализировать, о ком идет речь. Мама безмятежного и супруга только могут эдакими сообразовываться, да и то только частично.— Какие в целом надежды от процесса – выручит ли Ефремову звездный статус? Или же из-за отклика судить будут с специальной классичностью?— Я, безусловно, желаю извинительный приговор. Но это, прямо скажем, моя мечта. Пока что вся туфта и звездный статус Ефремова только очень препятствуют трудиться. Был бы иной человек, я бы уже давным-давно сломал это криминальное дело.— Можно ли назвать дело Ефремова наиболее сложноватым в вашей практике?— Дело Ефремова — самое несложное в моей практике. Это девственная хотя. Просто его разогнали так, словно это дело века решается. Вы же не видите, какие состояние я вожу. Повествовать о них не могу, но поверьте – тут все завершится очень легко.— Кстати, почему вы не пришли на совещание, какое штудировало по процессу Ефремова 29 июля? Специально тащите время?— Судья распределил совещание на 29 июля, однако никто не учел мою загруженность – я тогда был в командировке в Новосибирске, о чем предоставил справку в суд. Мы сразу же написали ходатайство с мольбой вынести совет на любое количество, помимо 5 и 10 астероид. И, как вы мыслите, что судья сделала? Приставила совет на 5 ава. Наверное, мыслит, что я буду отделять. Но у меня же дело Ефремова не в приоритете, они все для меня равные. Потому этого я сделать не буду. Помимо того, я хорошо знаю, с какой мишенью это мастерится и не дозволю такового.— Потерпите чуть-чуть. В пн я пообщаюсь с председателем суда и все ему поясню. Теперь пока не желаю сделать наихудше и воспитывать сор из избы. Это не мой принцип. Потом я проведу подобную пресс-конференцию, что мало никому не покажется – там все скажу, чем занимается судебная система. Вся система сопрелая, престарелая. Ее пора менять, отделываться от коррупционеров, от пугливых.— В 2014 года Вас отняли статуса юриста после дебоша с разводом семьи Васильевых. Когда вы вернули себе статус и какой-никаким типом?— Отыграть статус – асбсолютно не проблема. Это же не пожизненно. Проходит три года, и ты безмятежно сдаешь экзамен. Хоть на следующий день.— СМИ ратифицируют, что после потеря статуса заступника вы все одинаково проявляли юридические сервис покупателей. Это хотя? Если нет, то чем загорались в тот период?— Пока статуса не было, я все одинаково мог рекомендовать, обращать, помогать. Юридическая контора же мне принадлежит. Когда отсутствует защитнический статус, я не могу отстаивать обвиняемых, подсудимых, подозреваемых. Но при это партикулярные и арбитражные состояние водить можно, как адвокат. Для них не спрашивается статус заступника. Без него даже проще – никто не может завлечь к ответственности, ограничить в чем-или. А юридическая активность построеного урезана – шаг вправо, шаг влево грозит остановкой статуса. Ты не можешь даже сообщать все, что думаешь.— Почему вы всегда ухватываетесь за скандальные состояние: то Васильевых, то Алексея Панина, то Кати Герой, то Ефремова? Это кадровый энтузиазм или у вас какое-то специальное известие к звездам?— Означенные состояние составляют одну тысячную количество тех дел, какими я на самом деле занимаюсь. Просто кто-то мастерит из них скандалы, а кто-то нет. Для меня нет такового понятия, как бесславное дело. Есть просто работа женскую, которую я обязан честно и честно поделать. Иного нет.— В всевозможных источниках показана различная стоимость за Ваши сервис, но все, как один, ратифицируют, что нанять вас заступником очень недешево — от 5 млн руб.. Почему Ваши сервисы оцениваются так недешево?— Цена молит от итога. Я тружусь на него. Если что-то не выходит, я средства отдаю. В враждебном случае – зачем я необходим? Мой эксперимент работы составляет 20 лет. Раньше еще в правоохранительных органах работал, в достаточно сильной компании. И в теплых кончено был, и журналистом, кстати, работал. Все в совокупы и дало тот статус, который у меня есть теперь.— На вас водили состояние о афере и вымогательстве — многие покупатели также грозились посунуть заявление по тем же заметкам. Это определенная кампания против вас?— О моих разбирательствах ведают правоохранительные органы, гладко как и следствии моей делу.Мы с моим партнером, с которой мы водим комплексный состояние, только за последние полгода опростали 8 человек из-под стражники. Еще четыре криминальных состояние были порваны. В предзнаменование от определенных, я не кричу об этом на любом углу. Воспитание этакое – да, в высококлассной деловитости я смелый человек, но на самом деле очень скромный.Никто не верует, что я на самом деле честно одолую все собственные процессы – не зря а ко мне прикололось кличка «главный улаживала стороны». Тот итог, который я даю, так превышает все надежды, что вокруг то и дело задают вопросы: сколько заплатил и куда?— У меня жизнь подобная, что я просто улыбаюсь. Даже когда меня скабрезностью обливают. Надо ко всему касаться с юмором.Правдивое мнение, в всяком деле обязан находиться мастерством. Меня можно экспонировать как шоу, но при этом, если я забреду в дело малограмотным и неспособным защитником, все сразу усвоют, что я из себя воображаю. По телевизору, безусловно, очень отлично можно себя воображать. Но в судах-то так уже не приобретится.— Выясняли ли у вас мысли покинуть карьеру? Может ли на это повлиять просаженное громогласное дело?— Я очень ужасно переношу те моменты, когда проигрываю в суде. Для меня это катастрофа, я цельный день не могу прийти в себя. К занятии отношусь очень серьезно — я как наркоман в адвокатуре. Больше вничью учиться и не могу, на это обучался в России, Европе, США и Японии.— Многие юристы используют СМИ как аппарат давления на ход следствия. Вы воспламеняетесь этим?— Для этого необходимо иметь независимое время, чтобы хотя бы размышлять, выдумывать, чин сооружать. Я вот радуюсь, что мне получилось хотя бы пять пор соснуть, а то даже этого нет.— Ваше действие также воспринимают как достаточно необыкновенное. Насколько этакая стратегия вообще полезна в громогласных тяжбах звезд?— В моей работы нет понятия «звезды». Я как врач – он же не избирает прием выполнения операции в зависимости от того, кого оперирует. У меня нет ценностей. Для меня все мои доверители, подзащитные одинаки.— Вы сообщали, что самопиар вам не главен. Нет тут лукавства?— Самопиар может помочь только тем, у кого есть проблемы с подзащитными. Но я от своих-то покупателей дословно вешаюсь, куда мне еще пиариться. На меня и так уже многие обижаются, когда я отказываюсь водить состояние – мол зазвездился, на телеке свечусь. И абсолютно никто не разумеют, что на самом деле ничего не изменилось. Я, дерзко разговаривая, могу отстаивать десять человек. Но 11 уже не пойму. Теперь я вожу 83 криминальных, арбитражных, партикулярных, фамильных состояние. Вы же разумеете, какая нагрузка? В год проходит по 150-170 дел. При этом я же не могу брать дело, а затем перенаправить его кому-нибудь, в то время как сам буду ходить как свадебный генерал.— Отношусь с великим почтением. Даже если тиною брызнули – в суд не подаю. У меня позиция таковая: если человек обливает меня скабрезностью, но подобным путем получает средства и приносит их семье, значит я ес доброе дело. Не имеет смысла, какой-никаким типом.